Назира Нуртазина, ЦентрАзия.Ру, 1 марта

Русская поговорка "Семь раз отмерь, один раз отрежь" должна быть девизом для создателей исторических фильмов в современном Казахстане. Имеется в виду то, что созданию серьезного исторического фильма должно предшествовать тщательное изучение исторических исследований, консультация не с аксакалами и литераторами, а с профессиональными историками. Тем более хорошо известна проблема "белых пятен", когда за многие десятилетия с историческим сознанием казахов было примерно так, как поется в старой советской песне: "что-то с памятью моей стало, все, что было не со мной помню…"
Вопреки нашим надеждам и ожиданиям, историческая безграмотность как в капле воды отразилась в содержании первых серий нового исторического сериала "Казахское ханство" ("Алмазный меч", 2016 г.). Известно, что автор идеи проекта – сам Президент РК Н.А. Назарбаев. Вообще, конечно, сам Бог велел создать правдивое и яркое историческое полотно о начале Казахского Государства. И вот… Нельзя отрицать, конечно, определенный прогресс по сравнению с прошлыми творениями "Казахфильма", и все же…
В данном случае нам хотелось бы обратить внимание на утрирование в кинокартине казахско-узбекского военно-политического противостояния конца XV века, связанного как с ложным "патриотизмом", так и прежде всего с отсутствием научного понимания исторической и этнокультурной предыстории Казахского Ханства. В частности, незнания того, что на самом деле означали эти два слова – "узбек" и "казах" (далеко не совпадающие по своему содержанию с современными этнонимами) в тот конкретный период истории Центральной Азии.
Дело в том, что бежавшие в Семиречье около 1465 г. вслед за двумя оппозиционными джучидами Кирай (Керей, Кирей) и Джанибек-Абусаидом от грозного Абулхайра – правителя "кочевых узбеков" "казахи" (букв. "казак", "казаклар") – это были те же узбеки, экс-узбеки. Их даже долгое время соседи называли "узбек-казак" (Мирза Хайдар Дуглат. "Тарих-и Рашиди"). Лишь впоследствии, спустя много веков исторического обособления, казахи и узбеки превращаются в разные, хотя и близкие по языку и культуре, народы Центральной Азии.
Недопустимо осовременивание прошлого, также внесение путаницы относительно разных фаз и периодов истории каждого этноса, государства и всей Центральной Азии. Надо правильно понимать, что в бурных событиях конца XV- нач. XVI вв. т.н. "казахи" и "узбеки" были де факто одним большим этнокультурным сообществом, расколотым и втянутым в миграции и столкновения в силу чисто политических обстоятельств, главным образом из-за личной вражды и борьбы за власть внутри династии джучидов (потомки Шайбана и потомки Орда-Эджена и пр.). Казахи времен Кирея и Джанибека и их враги-узбеки принадлежали к единому в этно-языковом и религиозном плане и даже по менталитету миру воинственных кочевников и полукочевников Евразии.
Историкам известно, что "узбеками" в тот период назывались именно дешт-и кипчакские "кочевые" узбеки (а не иные этнические компоненты поздней узбекской народности, в том числе жители государства Тимура и тимуридов). Согласно традиции, это было 92-племенной средневековый суперэтнос, занимавший территории степей современного Казахстана. Позже в большинстве своем они уходят во главе с Мухаммадом Шайбани в Мавераннахр. То есть "узбеки" и "казахи", представленные в фильме "Казахское ханство" ожесточенно дерущимися между собой, состояли почти из одних и тех же родов и племен (" кипчак", "найман", "кунград", "уйсун" и пр.) и считались тогда "детьми Узбек хана", как они гордо называли себя в честь легендарного золотордынского хана-исламизатора Узбека. Узбекско-казахский военно-политический конфликт конца XV в. трудно назвать межэтническим (ибо тогда, повторяем, окончательно еще не сформировались отдельные этносы). Более корректно определить противостояние как междинастийный конфликт. Это была борьба правящих кланов и фамилий чингизидов. Однако эту истину не смогли понять далекие от анализа исторических источников создатели фильма, опиравшиеся, по их признанию, на позднюю казахско-советскую беллетристику (романы И.Есенберлина). При всем уважении, этот известный писатель, конечно, не располагал многими источниками, и не владел современным комплексным научным знанием средневековой истории Центральной Азии. Хотя, к сожаленью, даже современные историки Казахстана, авторы учебников и популярных книг порой невольно подталкивают читателей и обучающихся к упрощенной и искаженной трактовке борьбы Кирея и Джанибека с Абулхайром и Шайбани-ханом – трактовке как этнического конфликта, узбекско-казахских войн, т.к. при изложении военных событий ничего не разъясняется, а термины "казах" и "узбек" употребляются без всяких комментариев.
Конечно, мы не можем отрицать того, что, вероятно, в сложном клубке политических противоречий и борьбы за трон рубежа объективно вызревали и другие явления, именно: процесс отпочкования этносов согласно исторической логике этнической дифференциации, ведущей к созданию в будущем самостоятельных языков, государственных моделей и т.д.
Так или иначе, бесспорно, что в исторических фильмах прошлое, факты и события минувших столетий необходимо изображать адекватно, не допуская анахронизма, переноса особенностей и признаков новой истории на реалии, скажем, средневековой эпохи. Это касается и костюмов, показа быта, хозяйства, образа жизни. На самом деле, в XV веке "кочевые" узбеки и казахи, несмотря на взаимные набеги, носили одну и ту же одежду. Более того, это была даже единая мусульманская и центральноазиатская мода, лишь с незначительными локальными особенностями. А в фильме "Казахское Ханство. Алмазный меч" доходит до курьеза, когда Абулхайр и его внук Мухаммад неизменно появляются в чалмах и чапанах из "узбекского" полосатого атласа и пр., а казахи, несмотря на летнюю жару и пыль, всегда одеты в чапаны с меховой оторочкой, малахаи (?).
На самом деле в жизни, в реальной истории, платья и камзолы Рабии Султан-бегим (пусть даже она прибыла из Самарканда) и супруги Джанибек хана были сходны по покрою, стилю, роду тканей, и даже их наряды могли быть от одного тогдашнего знаменитого восточного "бренда". Даже в расово-антропологическом плане это были мужчины и женщины одного типа. И обязательно надо сказать, что образ Мухаммада Шайбани-хана в фильме не соответствует исторической правде во всех отношениях, а не только внешне. На самом деле это был достойный соперник первых казахских ханов, умный и великий человек.
Также возмутительно, что вразрез с авторитетными историческими источниками (например, Ибн Рузбихан "Михман наме-и Бухара") одежда и жилища казахов показаны в фильме бедными и невзрачными (по ошибочной аналогии с более поздними эпохами). Между тем, Ибн Рузбихан, видавший виды иранский ученый и путешественник был поражен размерами и роскошью тысяч ханских шатров, однажды захваченных шайбанидами у казахов. Это были древние "шатры на колесах", дома-повозки с дверцами и окошечками с "очень красивыми и искусными войлочными занавесками", вмещавшие до 20 человек. Автор сравнил их с замками, описывая как изящество деревянной конструкции, так и богатство убранства...
Конечно, со временем все более оседавшим и интегрировавшим в урбанистическую цивилизацию Мавераннахра мигрантам из бывшего "Государства кочевых узбеков" когда-то близкие им родственники-казахи стали уже казаться далекими, чужаками и "варварами". Хотя стоит привести одну цитату из Сейфи Челеби (XVI в. ) о казахах: "Их кафтаны сделаны из овечьей кожи, они окрашиваются в разные цвета и становятся похожими на атлас. Их привозят в Бухару, где продают по той же цене, что и кафтаны из атласа, настолько они изящны и красивы…".
Надежда умирает последней. Поэтому хочется верить, что хотя бы в следующих сериях "Казахского ханства" (фильм "Хан Касым") не будет указанных и подобных им ляпсусов, и получат достойное отражение культурные и политические связи казахов с Россией, мусульманским миром. Так, великий Касым-хан остановил казахско-узбекские войны, и вообще он известен как миротворец, член суфийского тариката и мурид бухарских шейхов. Свою дочь он отдал замуж в Бухару за могущественного шайбанида Убайдулла хана.