Ким ПАЛЬЧИКОФФ, "Известия", 11 мая

В известном российской публике фильме "Wag the Dog" ("Плутовство") актер Дастин Хоффман играет голливудского продюсера, нанятого администрацией США для того, чтобы отвлечь публику от пересудов личной жизни американского президента и спасти его падающий рейтинг. Герой Хоффмана считает, что для этого президенту нужна маленькая победоносная война, даже если она происходит в стране, про которую никто и знать не знает. (Напомню, что в фильме таковой была Албания, а в реальной жизни стала ее соседка - Югославия.) Победа в такой войне создает у народа хорошее предвыборное настроение, кроме как у тех, конечно, кто проиграл. А хорошее настроение - это хороший рейтинг.

В фильме есть одна проблема: никто не хочет атаковать Соединенные Штаты. Но на помощь приходит продюсер и с помощью СМИ, компьютера, нанятой актрисы и бравурной песни, репортажей с несуществующих мест боев добивается результата: американский президент получает свои рейтинги, а американская публика получает свой традиционный счастливый конец.

Сейчас, пока американские солдаты рыщут по сусекам президентского дворца в Ираке, возникает чувство, что сиквел фильма "Плутовство" снимается где-то неподалеку. Кажется, что победа в войне - это новый тренд президентов США, который они должны обязательно потом указать в своих резюме, чтобы их рейтинги были высокими, и создать иллюзию, что "американская мечта" жива и здорова и готова противостоять враждебным силам.

Вместе со спичрайтерами, имиджмейкерами, брэнд-менеджерами, личными тренерами планировщики войны сегодня стали частью ближнего круга американских президентов. Они похожи на тех, кто приходит на боксерский ринг потрясти мускулами и показать девушкам, как они хорошо выглядят. Я называю это синдромом "президентской раздевалки", что-то вроде "я набью тебе морду первым, чтобы ты понял, как я силен, а зеваки могут поглядеть и убедиться в моей способности защитить "американскую мечту". Мечта стать богатым далека для большинства граждан США, которые в настоящее время стремятся найти работу, любую работу, чтобы банк не забрал у них машину, квартиру или другое имущество, поскольку они не могут платить по долгам.

Мечтать, также как и предсказывать судьбу, было намного легче во времена "холодной войны", когда парни были парнями, девушки -девушками, стены - стенами, а враги - врагами. Мы, может, не всегда знали, за что мы боремся: самоидентификация всегда была проблемой в Соединенных Штатах, но зато мы прекрасно знали, против чего мы боремся. Но если есть хоть одна вещь, которую мы поняли за эти десятилетия, так это то, что наша мечта обходится нам недешево. Война в Ираке стоила американцам больше 60 миллиардов долларов. Мне много раз приходилось доказывать россиянам, что в США деньги растут вовсе не на деревьях.

Не хочу пугать российских обывателей, но американские штаты пытаются свести концы с концами, закрывая школы на лето раньше, чем положено, чтобы сэкономить на работниках и использовании оборудования. Чем в этот период занимаются дети, никого не касается, но главное, что мечта с нами.

Теперь, когда советский эквивалент "американской мечты" - "светлое будущее" - канул в Лету, россияне не прочь позаимствовать у нас нашу собственную мечту. Они тоже мечтают о том, что где-то, скорее всего на калифорнийском пляже или на Гавайях, жизнь легка, дороги вымощены золотом, и все улыбаются. Насчет улыбок - это правда: улыбаться мы научились сразу после того, как научились ходить. Но даже герой Хоффмана, продюсер-прохиндей, в конце фильма начинает понимать, что трава лучшее зеленеет на другой стороне. Но слишком поздно: его отправляют на небеса, как человека, который слишком много знает о том, как делается война, и слишком долго находился в "президентской раздевалке".