Арт Бакуолд, "The Washington Post", 27 января

На следующий день после инаугурации тесное президентское окружение собралось в Овальном Кабинете.

Начали говорить, перебивая друг друга. "Великолепная речь", "Вы загнали мяч прямо в ворота", "Сказанное Вами вчера будут помнить века", "Подумать только, и эта речь была написана на обратной стороне конверта".

Затем один из членов тесного круга сказал: "Моя мать в Пеории смотрела инаугурацию. Она сказала мне, что не могла сдержать слез, когда Вы заявили: "Ни одна диктатура не будет в безопасности, ни одна тирания не будет приемлема - такова новая роль Америки"... Ну, или что-то в этом роде".

Пока основной состав президентской команды восседал в Овальном Кабинете, перед Белым Домом раздавались крики: "Свободу немедленно! Не хотим ждать еще четыре года!"

Президент спросил: "Что там происходит?"

Начальник его штаба Эндрю Кард сказал: "Это республиканцы, пришедшие на инаугурацию, они не хотят расходиться по домам".

"Хорошо, - сказал президент, - не разгоняйте демонстрацию. Вынесите им горячий шоколад и пончики. А теперь за дело".

Советник президента Дэн Бартлетт сказал: "Речь вызвала огромную реакцию во всем мире. Вы провозгласили новую внешнюю политику, которая будет влиять на судьбу страны долгие годы".

"Всем понравилось выступление, - заявил вице-президент Чейни, - за исключением либеральных средств массовой информации, но им не нравится все, что мы делаем".

Выступила Кондолиза Райс: "Давайте расставим наши войска везде, где вложены наши деньги. Почему бы не напасть на Иран? Это диктатура, и люди там не имеют права голоса".

Президент ответил: "Однажды, в скором будущем, они сбросят своих лидеров и станут демократией, даже если мы заставим это сделать ЦРУ".

"Почему бы не послать флот к берегам Северной Кореи? - спросила Райс, - у них коммунистический диктатор, и их народ закован в цепи".

Шеф ЦРУ Портер Госс сказал: "Если мы попытаемся свергнуть руководителя Северной Кореи, вмешаются китайцы. А Китай самая большая диктатура из всех".

Буш спросил: "А нет ли в мире какой-нибудь страны, на которую мы можем напасть, чтобы доказать, что хотим для ее народа свободы?"

Министр обороны Дональд Рамсфельд ответил: "Мы доказываем это в Ираке".

"Плохо доказываем", - сказала Райс.

"Россия - диктатура. Может быть, нам вернуться к холодной войне?" - спросил Кард.

"Лучше не надо, - отреагировал президент, - вспомните, что случилось с Наполеоном, когда он пытался освободить Москву".

Бартлетт: "Я забыл о Наполеоне".

"Мы должны нести свободу тем странам, которые можем слизнуть в считанные секунды, - заявила Райс, - это Гаити, Сьерра-Леоне или Непал".

Рамсфельд нервно заметил: "Я хочу, чтобы весь мир сбросил диктаторов с их тронов, но для этого мне понадобится больше войск, больше национальной гвардии и больше денег. А сегодня мы и без того испытываем большую нагрузку в Ираке".

Чейни: "Кто додумался до того, чтобы включить в инаугурационную речь президента слова о том, что Америка должна править свободным миром?"

Бартлетт: "Я думаю, кто-то из ее составителей".

"Ладно, выступите с заявлением о том, что моя инаугурационная речь была не для печати", - сказал президент.

Евгений Еремин, ИноСМИ.Ru
Опубликовано на сайте inosmi.ru: 27 января 2005, 12:56