ДЕМОКРАТИЯ "ПО-УЗБЕКСКИ"?

Жихорь Ю.,
сотрудник Центральноазиатского агентства политических исследований

Сегодня внимание многих политологов, как местных, так и зарубежных, обращено на Республику Узбекистан. Такой интерес вызван, прежде всего, той ролью, какую эта республика Центральной Азии стала играть после начала антитеррористической операции в Афганистане. Сближение Ташкента с Вашингтоном некоторые аналитики расценивают как положительный шаг в сторону демократизации политической системы Узбекистана; другие придерживаются противоположной точки зрения - стагнация или даже укрепление, при поддержке США, режима Президента Каримова в республике и, как следствие, окончательный отход от реальной демократии.

Надо сказать, что в Конституции Узбекистана оговаривается принцип построения демократического государства. Без этого пункта не имеет смысла рассчитывать на серьезное отношение международного сообщества к государству. Проект Основного закона Узбекистана прошел экспертизу в юридических инстанциях Франции, Германии и Великобритании и, безусловно, декларирует верховенство демократии и прав человека. Однако именно согласно этой Конституции, Президенту страны были предоставлены неограниченные полномочия по осуществлению руководства страной и механизмы воздействия на другие ветви власти и институты общества, которые сегодня, фактически, привели Узбекистан к авторитарной форме правления.

Хотя официально Республика Узбекистан провозглашена демократическим государством, сущность и роль демократии в республики оценивается по-особому. С момента провозглашения независимости была поставлена своеобразная дилемма: либо государство, либо демократия. Их синтез - "демократическое государство" - как оказалось, для Узбекистана не приемлем. Приоритет был отдан государству, которое провозглашалось главным реформатором узбекского общества. В понимании президента страны И.Каримова, демократия означает, прежде всего, деятельность негосударственных структур и органов самоуправления граждан. Главная цель развития Узбекистана - это обеспечение общественной стабильности и достижение экономического процветания. Демократия же должна естественным образом выйти из недр самого общества по мере развития экономики. Таким образом, демократия признана неким идеологическим мифом, который будет возможен только в отдаленном будущем и с которым не связана необходимость проведения политических и социально-экономических реформ в республике.

Надо заметить, что в своей политике И.Каримов, который, как и большинство лидеров государств в постсоветском пространстве сохранивший в себе многие черты советского руководителя, большое внимание уделяет идейным настроениям в обществе. В Узбекистане с самого начала становления суверенного государства в основу национальной идеологии положены идеи национальной консолидации, общественного и межнационального согласия, общенародного государства. В качестве основных архетипов национального бытия и самосознания узбеков признаны "согласие" и "мир, спокойствие, гармония". В таких условиях любое проявление инакомыслия и оппозиционности должно расцениваться как расшатывание устоев общественной стабильности и межнационального согласия.

На основе внедрения в общественное сознание идеологии общенационального и общенародного единства государство активно использует принципы и механизмы "корпоративной демократии", подразумевающие формирование "сверху" социальных и политических институтов: партий, профсоюзов, женских движений, национально-культурных центров, объединений кооператоров, органов самоуправления. Создается впечатление, что в маленьком Узбекистане, как через копирку, отразились некоторые из советских "перегибов": много марионеточных "правозащитных" организаций, но реально права не соблюдаются; мнение меньшинства (Каримов и его окружение) "с воодушевлением" поддерживается большинством (население страны).

Но, несмотря на фактический диктат "точки зрения Президента", Каримов, тем не менее, не может обойтись без легитимизации своего пребывания у власти на неограниченный срок. В 1995 году в результате референдума, состоявшегося 26 марта, полномочия президента Каримова были продлены до 2000 года. По истечении срока продления полномочий 9 января 2000 года были проведены президентские выборы. Для придания выборам демократичности и альтернативности на них был выставлен чисто символический соперник Каримова в лице одного из лидеров пропрезидентской Народно-демократической партии Узбекистана Абдулхафиза Джалалова, который, что показательно, отдал свой голос в поддержку Каримова. При таком раскладе избрание Каримова главой государства на второй срок было бесспорным фактом.

27 января 2002 года в Узбекистане прошел референдум, который стал переломным для института президентства Республики Узбекистан. Результаты референдума требуют внесения кардинальных изменений в Конституцию РУ. Целью проведенного "опроса общественного мнения" являлось создание двухпалатного парламента с профессиональной нижней палатой и верхней палатой, представляющей области страны. Второй, но самой главной, задачей было утверждение участниками голосования продления срока президентства с 5 до 7 лет. Большинство наблюдателей и политологов сразу же определили данный референдум как еще один шаг на пути легального закрепления за Каримовым статуса "пожизненного" президента, а-ля Туркменбаши.

Интересна позиция сегодняшнего партнера Узбекистана. Вашингтон, еще недавно выступавший с критикой проводимой Каримовым политики, сегодня предпочитает проводить "политику невмешательства" в отношении внутриполитических коллизий Узбекистана, и закрывать глаза на очередное, с его точки зрения, нарушение прав человека в стране. Фактически своим молчанием Белый дом поддерживает политику Ташкента. Сейчас это обусловлено необходимым Вашингтону партнерством с Узбекистаном, но, поскольку такое сотрудничество предполагается быть долгосрочным, то существует вероятность того, что политика "двойных стандартов" США еще ни раз станет условием модернизации политической системы Узбекистана.

Однако И.Каримов не устает говорить о приверженности Узбекистана демократическим принципам. Все дело в "непонимании" мировой общественностью того, что демократия в республике, по мнению президента, имеет свой, исключительно узбекский "окрас". Специфика демократии в Узбекистане со слов его президента И. Каримова заключается в следующем: "Демократические институты должны отражать менталитет, особенности культуры нашего народа. Известно, что западный образец демократии основан на философии индивидуализма, чрезмерной политизации масс. Восток же предполагает демократию, основанную на идее коллективизма, патернализма, приоритете общественного мнения... Мы стремимся построить не просто демократическое общество, а справедливое демократическое общество". "Идея высшей справедливости, - продолжает лидер Узбекистана, - красной нитью проводится в нормах шариата, положениях, определявших государственное устройство, требования к должностным лицам в прошлом. Без учета этих особенностей мы не сможем построить сильное демократическое государство и в настоящем. Идея справедливости должна охватывать все области общественной жизни".

Но можно ли назвать справедливым общество, где принципы демократии сводятся к неотъемлемым чертам "демократии по-узбекски": авторитарному режиму правления Президента и тотальному контролю над всеми сферами жизнедеятельности общества?

Можно сказать, что Ислам Каримов является не просто одним из многочисленных в мире государственных деятелей, которые, манипулируя идеями демократии, стремятся к получению всей полноты власти. Сегодня, на волне интеграции государств-участников антитеррористической коалиции, не появиться ли у узбекского лидера шанс получить "оправдание" мирового сообщества своим политическим амбициям?

----------

ДЕМОКРАТИЯ VS АНАРХИЯ

Улугбек Хасанов,
политолог

В последнее время как-то вошло в моду заниматься проблемами демократии и политических процессов, геополитики и прочего. Многие берутся за это, не имея зачастую хотя бы начальных в этом деле знаний. Причем делается это с таким завидным энтузиазмом и энергией, что о логике говорить становится как-то неприлично.

На днях сотрудник Центральноазиатского агентства политических исследований Ю. Жихорь (см.выше) поместил заметку на сайте данного агентства, озаглавленную "Демократия "по-узбекски"?". Сейчас только ленивый не пишет о роли стран после начала антитеррористической операции в Афганистане, ее плюсах и минусах в перспективах развития демократии в Центральной Азии, а забота о судьбах демократии в Узбекистане - дело не менее серьезное и не может не заслуживать особого внимания читателя.

Г-н Ю. Жихорь с первых строк своего политического "эссе" недоумевает: ""С момента провозглашения независимости была поставлена своеобразная дилемма: либо государство, либо демократия. Их синтез - "демократическое государство" - как оказалось, для Узбекистана не приемлем. Таким образом, - заключает автор, - демократия признана неким идеологическим мифом, который будет возможен только в отдаленном будущем и с которым не связана необходимость проведения политических и социально-экономических реформ в республике". Возразим тут автору тем, что все же президент И. Каримов верно определил формулу: государство - инициатор реформ. Именно так, а не иначе. Не вначале демократия, а вслед за ней - построение государства, а ровно наоборот.

Государство во мнении многих предстает как некий монстр, Левиафан, противостоящий человеку и подавляющий его, как воплощение зла, принуждения и несправедливости, как нечто такое, борьба против чего не только нравственно оправданна, но и овеяна даже ореолом героизма и мученичества в глазах немалой части того, что называется "общественностью". Такая тенденция в мышлении появилась отнюдь не сразу; по крайней мере, ее не существовало ни в древних демократиях, ни в древних империях; она - порождение нового времени. И связана с началом развития гражданского общества вместе с присущим последнему индивидуализмом и анархизмом. Эту тенденцию подметил еще Гегель, обратив внимание на то, что так называемая свобода мышления пытается утвердить себя очень часто путем враждебного отношения к государству и к тому, что публично признано. "Поэтому в действительности, - подчеркивает Гегель, - государство есть вообще первое, внутри которого семья развивается в гражданское общество" (Гегель. Философия права, с.278). Ту же мысль мы находим и у Аристотеля, полагавшего, что "первичным по природе является государство по сравнению с семьей и каждым из нас" (Аристотель. Политика, Кн.первая, 1(12) - с.379). Так что, уважаемый господин Ю. Жихорь, без этих основ не построить ни гражданского общества, ни демократии вообще. Не государство есть продукт развития гражданского общества, без чего нет и демократии, а наоборот, гражданское общество - продукт становления единого централизованного государства со всеми присущими ему атрибутами политической власти, а главным из них, на что неустанно указывал Макс Вебер, - монопольное право на легитимное насилие, без чего нет самого института политической власти нигде - ни в США, Германии, Японии или, скажем, Израиле.

"Потуги" преобразований в Узбекистане господин Ю.Жихорь пытается объяснить следующим тезисом: "Все дело в "непонимании" мировой общественностью того, что демократия в республике, по мнению президента, имеет свой, исключительно узбекский, "окрас"". Здесь же он добавляет: "Но можно ли назвать справедливым общество, где принципы демократии сводятся к неотъемлемым чертам "демократии по-узбекски": авторитарному режиму правления президента и тотальному контролю над всеми сферами жизнедеятельности общества?"

Что можно сказать в этой связи? Кажется странным непонимание автором того, что демократий вообще, существующих эфемерно, - не бывает! Демократии, как и государства, всегда есть олицетворение частного, особенного и специфического. Они в каждом случае есть суть явления определенные: американские, российские, казахские, польские, израильские, румынские и т.д. Монтескье в его "Духе законов", определяя суть политических и гражданских законов (читайте: демократических), указывает на то, что они, "должны находиться в таком тесном соответствии со свойствами народа, для которого они установлены. Что только в чрезвычайно редких случаях законы одного народа могут оказаться пригодными и для другого народа. Они должны соответствовать физическим свойствам страны, ее климату... качествам почвы, ее положению, размерам, образу жизни ее народов... степени свободы, допускаемой устройством государства, религии населения, его склонностям, богатству, численности, торговле, нравам и обычаям" (Монтескье. О духе законов, с.168).

Современный американский ученый-философ Уильям Джойс вслед за мэтром политологии Арнольдом Тойнби утверждал, что в мире столько цивилизаций, сколько самосознающих культур. Безусловно, ценности западноевропейской культуры распространились и в каком-то смысле обобществились в силу определенных объективных причин - высокоразвитой экономики, науки и технологий, систем современных коммуникаций и прочих составляющих, называемых еще факторами силы. Однако последнее обстоятельство, привнося ценности западноевропейской цивилизации, не отменяет национального своеобразия или права на разность. Это еще имеет свое определение - менталитет или образ мыслей, восприятие.

Трудно назвать общество демократическим или справедливым, что в принципе одно и то же, если в нем не обеспечены основные права и свободы его граждан - право на труд, отдых, образование, свобода совести, слова, передвижения, местожительства и др. Форма не столь важна (авторитаризм), важны гарантии, а если потребуются, единоличные и авторитарные. Жорж Клемансо и Даладье бескомпромиссно и авторитарно выводили послеверсальскую Францию из кризиса, Франклин Рузвельт авторитарными методами (известны принудительные общественные работы в нескольких экономических зонах США 1933-34гг.) вывел страну из Великой депрессии, корейское экономическое чудо - итог усилий южнокорейского военного диктатора Ро Дэ У, лидер "Солидарности" Лех Валенса, придя к власти, руководил страной теми же жесткими единоличными методами, за которые он критиковал прежнее руководство.

Вообще, степень и количество свободы сложно хоть как-то подсчитать. Однако определенную необходимость в ее упорядочении показали с еще большей ясностью известные трагические события 11 сентября прошлого года и их последствия. Даже в самих США усилили цензуру и контроль над основными "свободами" американской демократии. "Акт об объединении и усилении Америки" (Uniting and Strengthening America Act, или сокращенно USA Act) получил одобрение конгресса и предоставил правительству расширенные полномочия вмешиваться в частную жизнь граждан, вплоть до заключения их в тюрьму без суда. В результате некоторым образом осложнилась и жизнь иностранцев, даже финансовых институтов. Теперь малейшее подозрение в причастности к отмыванию денег даст финансовым органам право требовать от банковских учреждений раскрытия информации о сделках и клиентах.

Запад, особенно протестантский, англосаксонский, североамериканский, - дело другое. Кстати, если говорить о социальных гарантиях и защите населения от всевозможных финансовых авантюр или подобий "пирамид", приписок прибылей по сговору, передач пенсионных отчислений под оборот несуществующих фондов, то таковые возможны даже в западных демократиях. Пример тому - скандал вокруг двух гигантов нефтяного Enron и аудиторского Arthur Andersen. Известная афера даже породила недоверие внутри самой западной системы финансовой отчетности и контроля. Результат - сотни тысяч держателей акций в одночасье потеряли свои сбережения. Демократично? Не совсем.

Место социума, коллектива на Востоке всегда было особым, равно, как и лидера такого социума. Нелишним было бы вновь перечитать "Метод социологии" Эмиля Дюркгейма.

Жесткий контроль, порой авторитарный, чего не избежать в переходный период, над банковско-финансовыми операциями, за своевременностью социальных выплат, заработных плат, стипендий, пособий по многодетности, помощи фондам "махалля", забота о сиротах и престарелых, которых в официальной бюджетной статистике называют социальноуязвимыми слоями населения - демократично? Да.

Г-н Ю. Жихорь задается еще одним вопросом: "Сегодня, на волне интеграции государств-участников антитеррористической коалиции, не появится ли у узбекского лидера шанс получить "оправдание" мирового сообщества своим политическим амбициям?" Не буду утомлять уважаемого читателя экскурсом в антологию политической мысли и попробую поставить вопрос иначе: простит ли Запад или найдет ли оправдание мировое сообщество политической неспособности управлять страной и сталкиванию ее в хаос гражданской войны?

Информационно-аналитический сервер APR