В Казахстане сложилась абсолютно идиотская ситуация, иначе ее и назвать сложно (особенно, если придерживаться парламентских выражений). Начало массовой кампании по борьбе с коррупцией, начатое властями, было на первом же этапе полностью испоганено на уровне исполнителей. А "борьба" т.н. "оппозиционеров" за соблюдение демократических ценностей явно показало полное отсутствие у них хотя бы намека на наличие морали и нравственности. Давайте по порядку.

Казахстан – страна, находящаяся на границе между Востоком и Западом, Севером и Югом и, соответственно, требовать полной реализации на ее территории какой-либо одной модели общественного развития просто глупо. Однако, можно заимствовать у соседей немало достоинств, отвечающих как традиционным ценностям, так и требованиям XXI века. За десятилетие, прошедшее после обретения независимости, модель казахстанской государственности как таковая уже сложилась; будет ли она окончательной и бесповоротной – покажет время. Но сложилась она эволюционным путем – путем постепенной трансформации советско-национальной республики.

В результате была построена модель, основанная на сочетании сильной президентской власти с либеральной экономической системой. Сложности переходного периода наложились на крайне низкий уровень развития гражданского общества, что, в общем-то, связано с низким уровнем социальной ответственности на уровне индивида. Расшифруем этот тезис: средний класс появился в экономической сфере, но остался на зачаточном уровне в сфере социальной, что было усугублено мессианским комплексом отцов казахстанского бизнеса и т.н. интеллигенции. Приоритет экономического реформизма был возведен в приоритет на уровне формирования государственной политики, и был в значительной степени поддержан республиканской элитой, освободившейся от пут социализма, но, вместе с тем, и от пресловутой партийной ответственности.

В Казахстане, как и в России, и во всех других республиках бывшего союза возобладал издевательский тезис юмориста Задорнова: "демократия – это строй, при котором всем заправляет самый главный демократ". Но, в отличие от наших соседей и бывших братьев по партии, наша модель, построенная на позитивном межэтническом взаимодействии, отсутствию велико- и мелкодержавных комплексов, принципиальной направленности на либерализацию экономики, состоялась.

Тем не менее, указанные выше проблемы выразились в двух основных бедах – коррупции и социальных проблемах населения, не вовлеченного в процесс первоначального накопления капитала. И эти проблемы представляет значительную угрозу нашей стабильности. В силу нулевой гражданской ответственности значительная часть казахстанской элиты и прежде всего такие ее категории, как стремительно разбогатевшие бизнесмены и госчиновники, чья деятельность связана с "запредительно-разрешительными полномочиями", представляет собой массу с огромным криминальным и асоциальным потенциалом (что усиливается общностью корпоративных интересов). Отдельную категорию составляют политики всех мастей, умело и цинично использующих социальные проблемы "простого" народа для удовлетворения своих комплексов и для выбивания денег со стороны западных институтов "по развитию гражданского общества".
Решение этих проблем могло бы заключаться в четкой и принципиальной государственной политики, но здесь встает вопрос об уровне и мотивации исполнения. К сожалению, дилемма "честный – умный" оказалась для казахстанского чиновничества неразрешимой (как, впрочем, и для 90% тех, кто составляет средний и высший классы). Оставшиеся же 10%, увы, не относятся к группам, чьи решения определяют развитие государства и общества (а положение консультантов, замов и аналитиков при ком то, не способствует закреплению и развитию позитивных свойств личности). Но с другой стороны, механизм саморазвития личности, заложенный как традиционными, так и современными ценностями, в значительной степени блокирует (а зачастую и преодолевает) тенденции, вызванные "жизненными соблазнами" и направленные на саморазложение высших и средних слоев общества.

Сложившая система самодостаточна, но не саморегулируема – это и вызвало необходимость в институте сильной президентской власти как направляющего элемента (пусть даже ценой субъективизации, впрочем отнюдь не негативного характера). Отсюда вытекает в, частности, что высокий уровень коррумпированности не может быть снят исключительно внутренними механизмами, в том числе, и из-за не менее высокого уровня того же социальной недуга в службах, призванных ему противостоять). Для решения этого парадокса и требуется волевое политическое решение на возобновляемой основе (ежегодные кампании по "чистке рядов"). В отличие от периода 65-летней давности, моральное основании для таких кампаний e высшей власти хватает с лихвой.

Задержка с началом ныне идущей борьбы с коррупцией во многом связано с завершением строительства государственно-монополистического капитализма путем сочетания умеренно авторитарного режима, либеральной экономики и клановой структуры элиты. Реализованная (точнее, сложившаяся) модель не противоречила общей динамике развития, однако, как показали последние события, была признана принципиально ошибочной в стратегическом плане. И ошибка заключалась опять-таки на уровне исполнителей – субъектов данной модели.

Т.н. технократы, тщательно выпестованные в рамках президентской системы управления, при выходе "на арену" более-менее самостоятельной жизни показали отсутствие каких-либо морально-этических норм поведения, что привело, как говорится, к тому, что случилось. Поставленный ими приоритет личного обогащения пусть даже ценой дезинтеграции государства не является чем-то из ряда вон выходящим. Если даже те, кто искренне полагает себя ревнителями истинно демократических ценностей за последние 3-4 дня полностью доказали свою полную психическую невменяемость (ласково именуемую бескомпромиссностью), выраженную в готовности положить в костер истории кого угодно и что угодно ради торжества продукции международного PR-сообщества).

Можно попытаться понять логику обеих сторон (сложнее ее принять): борьба с гипотетическим тоталитаризмом, выражаемая в защите (всеми средствами) амбициозных преступников-коррупционеров с одной стороны; и борьба с коррупцией, реализуемая посредством скандирований и пикетов массовкой, более подходящих для уличных боев без правил. В самом деле: еще неделя такого "противостояния" и демократически настроенные жители южной столицы, составляющие в значительной степени "золотой генофонд" Казахстана, вспомнят о порядком забытой и всеми вроде отвергнутой концепции "сильной руки" (мы имеет ввиду исключительно теоретический аспект проблемы). Удивительно и то, что ни одна из сторон не желает проявить хотя бы моральное превосходство над другой: важнейшая полемика на темы коррупции, демократии и развитии гражданского общества свелась тщательными усилиями всех заинтересованных сторон на уровень "Дурак – сам дурак".

Радует пока только то, что государство, не зацикливаясь на извлечении проворовавшегося экс-акима из его убежища, продолжает борьбу за самоочищение. Огорчает то, что (в принципе) было известно давно: в республике больше нет Оппозиции – уровень имеющейся нонконформистской группы т.н. "демократов" упал до уровня их соперников по пикетам возле французского посольства (вряд ли это кого-то удивит). Властным же структурам нужно будет серьезно переосмыслить методику как социально-правовой, так и идеологической политики; в частности, отправлять коррупционеров по месту назначения до их бегства за рубеж или до того, как представители данной категории начнут применять свое новое "секретное" оружие от уклонению от ответственности – идентификации себя перед публикой в качестве "демократов", "правозащитников" и "борцов с режимом".

А в общем вопросы, вставшие перед республикой, звучат более чем серьезно. Признанные вроде представители гражданского общества (политики, депутаты, пресса и пр.) испытания на моральную устойчивость не перенесли. Надежда остается лишь на те государственные и общественные институты, которые пока сохранили еще нейтралитет (и вместе с ним "чистоту мундиров") и которые своего слова еще не сказали. Выбор у них есть – от "ребята, давайте жить дружно" до "чума на оба ваших дома", но (в любом случае) – "вор должен сидеть в тюрьме". Последний тезис вряд ли вызовет сомнения у участников нынешних баталий (кроме может, М.А., Г.Ж. и некоторых других), хотя и по разным причинам. Проблема заключена в том, что те, кто считают себя светочем мысли, образцом патриотизма и носителем демократической идеи, не сделали ни одного шага навстречу власти, которая хоть и с ошибками, но все-таки ведет страну по пути в светлое будущее.