Доживем до понедельника, 11 октября

Сейчас наступила повальная "вакханалия свободы слова"!
Сергей ЯСТРЖЕМБСКИЙ.

"Фашизм - это ложь, извлекаемая бандитами!"
Эрнест ХЕМИНГУЭЙ.

С самого начала вынужден говорить, что и этот, и прошлые, и, дай Бог, будущие мои детективные рассказы, опубликованные в любимой миллионами читателей газете "Доживем до понедельника", являются ни чем иным, как художественными рассказами, но не так называемыми "статьями", ничего не имеющими общего с окружающей нас действительностью. Это касается особенно тех зело впечатлительных личностей, которые, как минимум, чувствуют себя очень большими специалистами в литературном и публицистическом творчестве. Не надо, господа хорошие, путать божий дар с яичницей и лезть туда, куда вам и не нужно совать свой нос. Вы же не обвиняете во всех смертных грехах Эрнеста Хемингуэя, Пушкина, Артура Конан Дойла и иных мастеров художественного слова, слова, которое так похоже на нашу жизнь и нас самих.

А теперь еще один художественный рассказик-детектив, в котором осенне-обостренные люди с, мягко говоря, неустойчивой психикой, могут узреть Бог знает что.

ГЛАВА 1
АДОЛЬФ ГИТЛЕР МЕСТНОГО РОЗЛИВА.

Петька Сводник втайне считал своим кумиром Адольфа Шикльгрубера, более известного в истории как Адольф Гитлер. А что, в принципе, Петька Сводник, записной демократ, был в чем-то прав. Ведь в 1933 году Гитлер был избран в канцлеры Германии исключительно демократическим путем. Так что, господа-мазурики, демократия - это далеко не всегда благо. А точнее, как говорили умные древние философы, "благими намерениями вымощена дорога в ад". Демократия тогда принесла нам жуткий нацизм, кровавый фашизм, античеловеческие газовые камеры, и ужасный дым крематориев. Вот и Петька, будучи еще министром Барановой Республики во времена премьерства Аркаши Кожедергина, как и многие демократы-оппозиционеры, вступил в особо засекреченную, супертайную масонскую ложу "Адольф Гитлер". Можно сказать, что он был там магистром идеологии. Все его бредовые идеи, по замыслу Петьки-генератора, должны были исполняться немедленно. Он прославился попервам как раз-таки именно такими выпендрежами, протянутыми через их масонов. Адмиралом ложи был, конечно же, Аркаша Кожедергин, премьер-министр тогдашнего правительства Барановой Республики. Но, и ему, надо сказать, жутко не понравились идеологические изыски магистра идеологии Петьки Сводника. Чего стоили такие его идеи-фикс, как: разукрупнение и фактическое уничтожение сильнейшего в регионе гражданского флота республики; а также наш министр-масон приложил непосредственную руку к развалу хлебной промышленности. В результате этих его явно активных саботажных действий, в страну хлынули под видом инвесторов разные иностранные прохиндеи и мошенники. Эти заграничные "остапы бендеры" кинулись создавать кучу всяких СП в авиационном бизнесе и хлебной коммерции. А заодно, и может быть это главное, они стали через массу СП отсасывать и экспортировать за рубеж твердую, конвертируемую валюту. Что поимел от этого Петька и масонская ложа "Адольф Гитлер" - тайна за семью печатями. Но, думается, что Адмирал ложи Кожедергин с этого поначалу от Сводника законных своих лимонов не получил. Он устроил Своднику-министру публичную порку и прилюдно турнул его из правительства. Но Петька, поскольку тому некуда было деться, бегал за своим ложным шефом, подобно сучке за кобелем.

В этой связи в народе есть весьма меткий анекдот, или быль, что не суть важно. Главное - совпадение ситуаций:

"Однажды Сталин посетил свой родной город Гори. Там его торжественно встретили уважаемые аксакалы, знавшие Вождя Народов еще мальцом-огольцом. И вот самый старший из аксакалов отважился на вопрос, мол, товарищ Сталин, вы давно правите самой большой страной в мире. В СССР живут многие десятки национальностей. Живут в мире и дружбе. Наши враги все повержены: и внутренние, и внешние. Откройте, пожалуйста, товарищ Сталин, секрет, как вам удается так устойчиво управлять такой огромной страной!

Вождь затянулся трубкой, набитой "Герцеговиной Флор", улыбнулся из-под усов, как может делать только он один, и не торопясь ответил уважаемому старцу: "Вот, посмотрите, по солнцепеку бегает курица!" - и действительно была сильная жара в тот день. Все живое искало спасительную тень. Иосиф Виссарионович, указывая на курицу, ищущую тени, сказал, - "Дайте мне эту курицу!"

Ему подали трепещущую птицу. Вождь Народов ощипал ей перья наголо и бросил бедную голую курицу на самый солнцепек. Та заметалась в поисках тени. И бросилась к Сталину, под защиту отбрасываемой им тени. Курица тихо и, можно сказать, преданно прижалась к мягким сапогам его. И затихла безропотно.

- Теперь понятно, дорогие аксакалы, как я управляю страной?

Никто ничего не сказал".

Вот так и Петька Сводник, кинутый своим патроном, к нему же, к хозяину и пришел!

Вернулся он к хозяину не только из-за вины своей, выразившейся в том, что сам Петька зажилил ему крупный "откат". Просто-напросто, а это главное, наш Петюнчик был у Аркаши под конкретным колпаком. Очень, весьма очень узкому кругу посвященных, в число которых входил и Адмирал масонской ложи, было известно, что подтверждено документально: Петр Владиславович Сводник давно уже состоял на учете в психоневрологическом диспансере по диагнозу "шизоидная паранойя". И произошло это, то есть, сдвиг по фазе, давно, в те достопамятные времена, когда Петр Владиславович имел честь быть заместителем главного инженера на задрипанной районной электростанции в Ахтурбинской области. Он тогда возомнил себя бугром на ровной поверхности земли. Да ему, да ему… Не только работать в должности зам. главного инженера, но и самым главным главой государства надо стать. Сам Бог велел! И Петька начал гнать. По ночам ему снились розово-золотые триумфы собственной персоны, что он никак ни меньше императора Рима, владетель всего мира. А днями Петр Владиславович составлял длиннющие опусы и рассылал их повсюду: и в ООН, и Генеральному Секретарю ЦК КПСС, и Первому Секретарю ЦК Компартии Барановой Республики. Ему не отвечали. А как прикажете отвечать на бред сивой кобылы? Он, к примеру, предлагал, допустим, объединить все районные электростанции в единую энергосистему и поставить во главе нее его, любимого, в качестве Генерального Секретаря Центрального Комитета Компартии Районных Электростанций; или Петр Владиславович ратовал за нападение Советского Союза на марсиан, ибо они наводят порчу на прогрессивных лидеров рода человеческого, и в первую очередь - на Петьку, простите, Петра Владиславовича, на его жену, отпрысков, а также горячо любимую токал. Наверху терпели, терпели его многостраничные каракули и заподозрили, что с его душевным состоянием не все в порядке. Последней каплей было чрезвычайное происшествие, случившееся во время дежурства на электростанции Петра Сводника. Как всегда, а это вошло у него в непреложную традицию, Петя с его друганами Абусеитовым, водочным королем, и сыном внебрачного порядка великого африканского писателя Мехратовым, нажрались до умопомрачения. Умопомрачение выразилось в том, что Петька, будучи подшофе, стал названивать своей любовнице. Но та, чуйствуя, что он лыка не вяжет, послала того подальше. Петька, в сердцах, решил утопиться. И не нашел лучшего водоема, чем паровой котел электростанции. Из купели его успели вытащить. Но коленный сустав на одной ноге он все же сжег. После ремонта коленных связок, нашего блаженного направили прямым ходом в дом призрения, или дом скорби, или по-народному желтый дом, или, если по-научному, в психоневрологический диспансер. А проще говоря, в психушку. Отлежавши там, наш герой определенное количество дней, получив некую полагающуюся дозу аминазина по кресту, вышел оттуда с еще более горящими глазами, состоя на учете в желтом доме. Про эти свои приключения наш юродивый никому не говорил. А зачем? Он же стал известным политиком, сопредседателем партии "Аз-и-Муть", радикальным оппозиционером и защитником прав человека.

ГЛАВА 2
"ИЗБИЕНИЕ" В ПИШКЕКЕ.

Уже известная нам закадычная троица лидеров партии "Аз-и-Муть" в лице Петьки Свод-ника, водочного короля Абусеитова и сына великого африканского писателя Мехратова нередко проводила ассамблеи в узком кругу, завершавшиеся изрядной пьянкой и нередким дебошем. На следующее утро они похмелялись хашем и отмокали в баньке с девочками. Вот такие у них были оппозиционные посиделки.

Посиделки эти, как я уже говорил, заканчивались нередко редким мордобитием. В столице соседней Республики Прокаженных Пишпеке аналогичные оппозиционеры, охочие больше по шаровым круизам и крутым пьянкам, проводили очередной правозащитный семинар, который, как повелось, закончился всеобщим гудежом.

Петька, как и тогда, когда он бросился по пьяной лавочке в котел, захотел снова на свою жопу приключений.

- Друзья, - обратился он к своим товарищам по руководству партии "Аз-и-Муть", - есть идея! Давайте, подложим свинью нашему президенту. План у меня такой. Разыгрываем мое избиение!

- Как это? - непонимающе вопрошали его подельники.

- А вот так. Я со своей женой сплю. Вдруг она поднимает крик, визг, рвет на себе волосы, царапает свою рожу, чтоб я ее рожу больше не видел… Вы, естественно, врываетесь ко мне в темный номер, начинаете тоже кричать: "Избили! Чуть не убили! Чуть не зарезали! Стой! Убегают какие-то люди в черном и в масках, с дубинками и ножом! Ловите скорее!" В это время я лежу поперек кровати как бы без сознания. Абусеитов в это время разливает у меня в номере повсюду баранью кровь, заливает ею, уже загустевшей, мою голову и лицо и вызывает коммерческую "Скорую помощь". Им только заплати, так они любой акт составят, что хочешь напишут! Вот и пусть накатают будто я ночью, на глазах у жены был жестоко избит четырьмя неизвестными личностями в черных масках! А мы уже раскрутим, что виноваты в этом лично и президент Барановой Республики, и министр внутренних дел Пулейменов. Вот хохмы будет! - улыбнулся своей идиотской улыбкой до ушей наш Петька-Квазимодо.

Идея эта, сравнимая по гениальности лишь с выдумками шизоида, коим и был Петька, несла в себе тайный, скрытый умысел. Под шумок, а он-таки состоялся, на весь мир разные придурошные "голоса" наперебой заверещали, что спецслужбы Барановой Республики вконец распоясались и избивают ни в чем неповинных чистейших оппозиционеров, Петьке удалось скрыть свою хроническую шизоидную паранойю.

ГЛАВА 3
БЕЗ ПЯТИ МИНУТ ДЕПУТАТ.

Власти на полном серьезе испугались. Обмочились. Прилюдно обкакались. То есть, впервые наш шизоид испытал на них такое мощное оружие, как широкое международное общественное мнение. Помните, кажется, у Фамусова, а что скажет княгиня Марья Алексевна?! Короче, из Северной Столицы поступило ЦУ, немедля, сей минут изъять из желтого дома дело, историю болезни Петьки Сводника, снять его с учета по диагнозу "шизоидная паранойя". Что и было сделано. Наш псих в одночасье стал вполне дееспособным гражданином. Теперь, несмотря на то, что он регулярно и обильно мочился в собственную постельку из-за бредовых страшных снов, постоянно носил при себе нож-лису и шарахался буквально от каждой тени, спускал в трусы, прижимаясь к женщинам-оппозиционеркам, несмотря на все это и многое другое, свойственное глубокому шизофренику, Петька-таки выдвинул свою кандидатуру в депутаты - народные избранники. Но он пролетел. Дело было так. Ему было предоставлено время для выступления по республиканскому телевидению.

Наш Петр Владиславович готовился к этому выступлению очень тщательно. Перед эфиром состоялось внеочередное заседание тайной масонской ложи "Адольф Гитлер". На этом заседании Петр Владиславович, в целях будущей успешной победы на выборах, по поручению друзей "вольных каменщиков", принес в жертву шестимесячного младенца - своего сына от любовницы из Бостардайского райакимата. Он под звуки торжественного эсэсовского марша "Шпацирен, шпацирен Гестапо официрен!" взял младенца за ножки, размахнулся и размозжил ему головку о гранитный жертвенник. Затем, согласно ритуалу, Сводник взрезал еще теплому трупику животик, вырвал маленькие печень и сердце и сожрал сырыми.

Когда Петька гнал "тюльку в Азовское море" о своих чистейших и филантропических достоинствах по республиканскому телевидению, в это время, по звонку доброжелателей, спецназ громил тайную масонскую ложу "Адольф Гитлер". Это был конец радикальной "оппозиции", так активно поддерживаемой Дядюшкой Сэмом. Это был конец Петьки Сводника. В депутаты он не прошел. Уголовная ответственность за тяжкое преступление с него была снята, поскольку Петька начал глючить, и был помещен в желтый дом.

Эдуард ПО,
специально из Лондона (передано по электронной почте).

P.S.: Для особо впечатлительных читателей - кто принимает этот рассказ-триллер за чистую монету, тот пусть сходит к психиатру.