Павел Евдокимов, "Спецназ России", №17, 2003 г.

В советском классическом фильме Михаила Ромма "Ленин в Октябре" вождь мирового пролетариата произносит фразу, ставшую расхожим клише: "Не нужно бояться человека с ружьем". В наше время, когда в либеральной прессе не прекращается истерика по поводу вхождения во власть ветеранов и сотрудников госбезопасности, так и хочется рубануть: "Хватит пугать нас человеком из КГБ".

Рыночник с Лубянки

Говоря о Путине, было бы неправильно утверждать, что нынешний российский президент уникален в своем чекистском качестве – качестве, которым он, несомненно, гордится. В отечественной истории у него были предшественники. Как и Путин, они были призваны к управлению страной и народным хозяйством с Лубянки. И как Путин, они, – казалось бы, вопреки своему менталитету и прежней службе оказывались реформаторами со знаком плюс и сторонниками рыночных отношений.

Первым был председатель ВЧК-ОГПУ Феликс Дзержинский. На первый взгляд, не было более неподходящей фигуры, чем этот человек. Одно его имя вызывало страх и ненависть у значительной части населения Советской России. Однако именно он, возглавив в феврале 1924 году Высший совет народного хозяйства (ВСНХ), внес большой вклад в возрождение экономики страны. Именно Дзержинский оказался решительным сторонником нэпа; он не впадал в истерику в отличие от левых ортодоксов, когда речь шла о рыночных отношениях и поощрении частной инициативы.

Руководимый чекистом – от него, кстати, специалисты ждали поначалу самого худшего, – ВСНХ оказался самым демократическим органом хозяйственного управления в Советской России. Дзержинский категорически возражал против директивного планирования производства. Он был убежден в эффективности развития тяжелой промышленности на основе крестьянского рынка и не считал возможным проведение индустриализации, как того требовали Троцкий и "левые", за счет крестьянства, его благосостояния. Накопление в государственном секторе посредством снижения себестоимости выпускаемой продукции и ускорения оборота (а не военно-феодальная дань с мужика) были для Железного Феликса выходом из кризиса.

Его неожиданная смерть в июле 1926 году лишила Бухарина и "правых" в Политбюро ЦК РКП (б) железного стержня. Незадолго до смерти Дзержинский писал Куйбышеву: "Если мы не возьмем правильной линии в руководстве народным хозяйством, не найдем правильного темпа, то оппозиция наша будет расти и страна тогда найдет своего диктатора – похоронщика революции, какие бы красные перья ни были на его костюме…"

Упущенный шанс

Вторым чекистом на олимпе власти был председатель КГБ Юрий Андропов, наиболее ненавистный персонаж для советских диссидентов и либералов. Ему довелось возглавлять партию и государство краткий срок – год и несколько месяцев, но и этого времени хватило, чтобы оставить о себе, по большому счету, добрую память.

Да, было и завинчивание гаек, когда людей вылавливали в магазинах, на предприятиях сферы бытового обслуживания и даже в банях. Что поделать, если в условиях тотального дефицита и неизменных очередей только в рабочее время и можно было что-то купить. Одновременно в стране под эгидой КГБ началась борьба против южных мафиозных кланов и экономических преступлений.

Очень скоро Андропов понял, что одними запретительными мерами ситуацию выправиться не удастся. Мобилизуй хоть все карательные органы, экономика от этого не пойдет на поправку. В своей статье на страницах журнала "Коммунист" по случаю 100-летия со дня рождения Маркса он писал: "Нам надо разобраться, в какой стране мы живем". Для ортодоксов это было как удар грома в безоблачном небе. Ведь в Советском Союзе совершенствуется "развитой социализм"? И вдруг – "мы не знаем…" От бывшего председателя КГБ можно было ожидать чего угодно, но только не такого крамольного по тем временам заявления.

Не случайным было и его заявление во Дворце съездов: "Нам надо очень серьезно проанализировать ситуацию в СССР и понять, как мы можем из нее выйти". Как свидетельствует тогдашний помощник генсека по экономическим вопросам, а ныне президент РСПП Аркадий Вольский, "услышав это, пять тысяч слушателей встали и десять минут аплодировали".

Только уже во время перестройки стало известно, что Андропов, мучительно переживая сложившуюся ситуацию, искал выход на пути… ограниченных рыночных реформ. Естественно, с приоритетом государственной собственности и при сохранении "командных высот".

По указанию генерального секретаря ЦК КПСС была собрана группа экономистов во главе с академиком Станиславом Шаталиным. Им надлежало изучить возможность внедрения рыночных элементов в советскую экономику, опираясь на соответствующий опыт стран социализма – Венгрии, ГДР, Польши и Югославии. Перед глазами была и широкая практика экономических преобразований в "красном Китае", начатых Дэн Сяопином в 1979 году. И хотя отношения с КНР оставались более чем натянутыми, это не мешало в закрытом порядке изучать ход китайских реформ, взвешивая "за" и "против".

"Как и Горбачев, Андропов был убежден, что стране необходима перестройка, – говорит Аркадий Вольский. – Но между ними было одно ключевое различие. В 1917 году между двумя революциями проходил съезд Союза промышленников. Там выступал один из братьев Рябушинских: "Господа социалисты и социал-демократы! Не разрушайте здание, в котором мы живем! Постройте рядом новое, а в старом мы хотя бы укроемся от дождя, если он пойдет". Вот это была и андроповская мысль, которую совершенно не разделял Горбачев. Как друзья с 50-летним стажем, мы часто встречаемся с только что ушедшим с поста генсека ЦК компартии Китая Цзян Цзэминем. Он всегда ссылается на то, что Китай пошел именно по андроповскому пути и благодаря этому избежал распада".

Предложения группы Шаталина были сформулированы и отправлены "наверх", но к этому времени Андропов скончался, а его место занял полуживой Константин Черненко. Документы были положены под сукно на неопределенное время.

Насколько можно судить, (а имеющиеся отрывочные сведения не дают целостной картины), Андропов задумывал "взбодрить" государственный социализм элементами рынка – в сфере сбытовой кооперации, торговли и сферы обслуживания. Последующее смягчение политического режима должно было напрямую зависеть от успеха экономических преобразований. В этом-то и заключается принципиальное отличие плана Андропова от деятельности Горбачева, названной впоследствии "катастройкой" за ее разрушительные последствия.

Ведающий Пути

Таковы предшественники нынешнего хозяина Кремля, рекрутированные историей из чекистской среды для выполнения специальных заданий в Кремле и некоторых ключевых министерствах.

Кадровый выбор Путина был и остается весьма ограничен, а потому подход президента выверен и абсолютно оправдан. Ему не остается ничего другого, как расставлять на ключевые посты людей своего круга. Они – игроки одной команды с пугающей либеральную общественность меткой "Made in KGB".

Если Борис Ельцин занимался бесконечными кадровыми перетрясками, то Путин исповедует иной принцип. Он выдвигает "своих" людей, но при первых же неудачах не заменяет их другими "своими" (где их взять?), а заставляет учиться на собственных ошибках и продолжать начатое дело. Там, где царь Борис махал топором, его преемник проявляет сдержанность и осторожность. И позитивные результаты не замедлили сказаться.

Зло или благо?

На самом деле, поход чекистов во власть свидетельствует о системном кризисе нынешнего российского общества, а точнее – его элиты, призванной решать судьбы страны на переломных этапах истории. Пройдемся по порядку. Итак, как же повели себя группы, которые должны были взять ответственность на себя.

Чиновники, управленцы старой формации. Они оказались не способны предложить какую-либо альтернативу. Позиции свои сдали без боя, довольствуясь ролью людей, занятых распродажей через биржи и коммерческие структуры общенародной собственности или же переводом союзной собственности "под руку" Белого дома. Даже лучшие из них, такие, как первый премьер РФ Иван Силаев, не смогли адаптироваться к новым условиям и оказались на обочине.

Армия. После Афгана, горбачевской "перестройки", ГКЧП и последовавшего затем развала страны советская армия оказалась разложена и неспособна к сопротивлению. Потребовались две кровавые чеченские кампании, чтобы в стране появились боевые офицеры новой формации, ориентированные на традиционные национальные ценности.

Патриоты-почвенники. К сожалению, они не смогли повлиять на ситуацию в стране. Их голос не был услышан. И неслучайно, что среди депутатов Верховного совета РСФСР нашлось только шестеро народных избранников, проголосовавших против Беловежских соглашений. Не коммунистов, заметим, а именно патриотов-почвенников. Таким, как Бабурин. Только сейчас приходит их черед, свидетельство тому – успех блока "Родина".

Интеллигенция. Демократы, либералы, советские диссиденты. Провозглашенная в 89-м лидером МДГ Юрием Афанасьевым с балкона гостиницы "Москва", где тогда собралась огромная толпа, "великая февральская буржуазная революция" разбила старое, но не создала позитивное новое. И не надо говорить, что демократам связали руки бюрократы. Как-никак, а две столицы оказались у них под контролем. Вожди "Демократической России" были поставлены на силовой блок в Москве, Аркадий Мурашов – на ГУВД, Евгений Савостьянов – на УКГБ. Я уже не говорю о том, что вторым человеком в стране являлся госсекретарь, калька с Америки, Геннадий Бурбулис, – именно он за ручку привел в правительство Егора Гайдара.

Результаты деятельности демократов хорошо известны. И первым, кстати, это понял тогдашний градоначальник Гавриил Попов, вовремя передавший, в отличие от Анатолия Собчака, всю ответственность Юрию Лужкову.

"Красные директора". Люди солидные, с богатым опытом и связями. Однако и они ничего не смогли предложить конструктивного по выводу страны из кризиса. Яркий пример тому – деятельность Виктора Черномырдина. Всего запала этой части элиты хватило только на то, чтобы не допускать обвала и хоть как-то удерживать корабль на плаву. На большее они не были способны. У каждого свой потолок, свой горизонт.

Вот и получается, что чекисты стали тем последним рубежом обороны, за которым – Москва. Все, приехали. И нужно знать психологию этих людей, привыкших за годы службы в КГБ находиться в тени, чтобы понять: их появление во власти есть очень показательное явление, свидетельствующее о крахе старой национальной элиты.

И если представители старшего поколения спецслужб (в общественном сознании таковым является Е. М. Примаков) спасли нашу страну от развала и полного краха, когда она во время дефолта находилась на краю пропасти, то представители среднего смогли вывести Россию в новое геополитическое, военно-стратегическое и экономическое измерение. Такова роль Владимира Путина и членов его команды. Того самого "чекистского клана".