"Аграрный Казахстан", 11 июня
В прошлом номере "АК" мы сообщали о том, что ряды парламентской фракции Аграрной партии пополнились двумя новыми депутатами. Личность одного из них – Владислава Косарева – привлекла особое внимание общественности. Убежденный коммунист, опытный политик и вдруг – подался в аграрии. Но, судя по мотивам сделанного шага, решение нельзя назвать неожиданным. Причины такой трансформации и попытался выяснить наш корреспондент.
– Владислав Борисович, чем обусловлено ваше вступление в ряды парламентской фракции Аграрной партии?
– Я считаю очень важным сохранить до конца нынешней сессии сложившийся паритет фракционных сил в Парламенте. Чтобы "миграция" некоторых депутатов из одной фракции в другую не воспринималась в общественных кругах как нечто привычное и обычное, или того хуже, пошли разговоры о том, что какая-то депутатская группа распадается и так далее. Я хочу, чтобы до выборов фракции работали в таком же виде, в каком образованы. Если начнется разброд и шатание – теряет авторитет вся Палата. Это с одной стороны.
С другой – я вижу, что сейчас очень серьезно и предельно остро встает вопрос о праве пользования земельными долями, которых нынешние их владельцы могут лишиться с 1 января 2005 года. Нужно искать организационно-правовые формы их объединения для того, чтобы люди могли и в дальнейшем пользоваться землей, которая им досталась в надел от государства. И в этом вопросе я нашел поддержку в аграрной фракции и благодарен коллегам за то, что меня поняли.
– Как вы относитесь к обвинениям, что, перейдя в другие ряды, вы предали коммунистические идеалы?
– Я еще раз официально заявляю, что своих политических убеждений в связи с вступлением в аграрную фракцию не меняю. Более того, я намерен воздействовать своими коммунистическими убеждениями на ее депутатов, дабы они приняли такое решение, которое способствовало бы тому, чтобы люди не потеряли землю. Я уже говорил, что нашел здесь поддержку, где убеждены в том, что надо найти более мягкие способы оформления земли в частную собственность, ибо истинный крестьянин должен владеть ею, беречь и передавать наследникам, как фамильную ценность.
– Вы будете выдвигать свою кандидатуру на предстоящих выборах?
– Я буду баллотироваться по своему избирательному округу. Это – Кокшетау, Щучинск, теперь сюда прибавили и Зерендинский район. Это, кстати, тоже сыграло определенную роль. Ведь я иду по округу, в котором сельское население составляет более половины. Поэтому не считать себя аграрием по убеждениям было бы просто не учтиво с моей стороны. И в своей предвыборной кампании я этот факт, конечно же, буду учитывать.
– Насколько мне помниться, вы были противником Земельного кодекса, который как раз и продвигала парламентская фракция АПК. Ваше отношение изменилось к этому документу?
– Я и сейчас против. В частности, против тех норм, где говорится о возможности лишить права пользования землей, о чем мы только что с вами говорили.
– Но согласны с тем, что земля должна быть частной?
– Не согласен. Я боюсь, что землю выкупят только в пригородах и развитых регионах…
– …Я имею в виду земли сельскохозяйственного назначения.
– Эти наделы стоят больших денег, и нет никакой уверенности, что земля вернет вложенные в нее деньги. Почему? Да потому что, работая даже на государственных землях и уплачивая только арендную плату, фирмы чаще всего остаются в убытке.
– Но ведь сегодня зерновой бизнес считается рентабельным!
– Все это относительно. Рентабелен он для тех, кто имеет относительно небольшие земли, рядом – элеваторы, и занимается закупом зерна у мелких производителей.
– Есть и другой пример, когда крупные зерновые компании вкладывают инвестиции в агросектор, закупают оборудование и технику, дают людям стабильную зарплату, создают хорошие условия для работы и отдыха. Вы согласны с мнением, что будущее – за крупными сельхозформированиями?
– Совершенно верно, за крупными сельхозтоваропроизводителями. И они должны действовать с учетом интересов тех, на чьей земле работают. Если инвестор пришел в село, он обязан говорить примерно следующее: "Люди, я вам отдаю 10 процентов урожая. Я мог бы дать больше, но я хочу заасфальтировать улицу, отремонтировать школу, Дом культуры" и так далее. Если компании будут вести себя именно так, то и у людей не возникнут претензии.
Например, есть такая фирма "Экспорт-Астык" в селе Викторовка Зерендинского района Акмолинской области. Там люди довольны! Потому что фирма честно отдает проценты, привозит в каждый двор тележки сена, соломы. Все затраты по благоустройству и социальной защите берет на себя, покупает хорошую технику, применяет новые технологии. И сельчане видят, что они двинулись вперед. Одна только сеялка "Конкорд" какую революцию сделала! Поднялась культура земледелия, и отношения производственные складываются нормальные. Ведь человек, севший на новый трактор, по-другому оценивает и свою деятельность, свое назначение в трудовом процессе…
Сегодня в развитии экономики страны заинтересованы в основном собственники. Но они пока еще не научились заинтересовывать своих наемных рабочих, производителей. Да, в Казахстане складывается капиталистическое общество, состоялся класс собственников. Но среди них преобладает унизительно высокомерное отношение к наемному сотруднику. Потому что нет еще должного сопротивления безнравственной эксплуатации труда. Причина – безработица, на фоне которой из людей веревки вьют. Поэтому нам нужно устраивать такие отношения, чтобы человек видел отдачу от своей деятельности.
– А вы не пытались, как один депутат-"ручей", составить свой список так называемых "латифундистов"?
– Я подобными поисками заниматься не намерен. Это мелко и низко.
– А как в таком случае оцениваете деятельность парламентской фракции Аграрной партии, и какую роль отводите в ее работе своей персоне?
– Я отметил бы высокую сплоченность и принципиальность при обсуждении вопросов, присущие этой группе депутатов. У каждого из них есть собственное мнение, к которым другие стараются прислушаться, даже если не разделяют его. Конструктивный подход в принятии решений – тоже не отнять. Фракция методично и профессионально защищает интересы аграрного сектора экономики в целом, аула и села, в частности. Внутри фракции есть и собственники, и представители тех, кто выражает интересы простых крестьян. И те, и другие дорожат доверием людей, которые их избрали и во имя их интересов работают.
Сам же я надеюсь стать тем "раздражителем", который еще больше будет направлять действия фракции в защиту простых сельчан, а значит – и еще больше пользоваться среди них поддержкой и уважением.
– Я прошу прощения за резкость, но у меня вот какая крамольная мысль возникла: а не получится ли так, что с вашим приходом и внутри самой фракции начнется размежевание?
– Не-ет, ни в коем случае! Я отдаю дань высокого уважения своим коллегам-депутатам. Мы за эти более чем четыре года работы научились вести диалог. Не унижая, не оскорбляя друг друга. Где-то удается провести свою точку зрения, где-то уходишь раздосадованный оттого, что не сумел повлиять на принятие того или иного решения. Но зла на инакомыслие никто не держит. Это-то мне и нравится в нашей парламентской работе. |