Наталья Серова, Политком.Ру, 25 марта

24 марта прошла очередная встреча президента с представителями российского бизнеса. Причем на этот раз диалог был обставлен гораздо менее помпезно, а делегация предпринимателей выглядела весьма представительно. Во встрече приняли участие члены РСПП и Торгово-промышленной палаты, Ассоциации российских банков и Ассоциации региональных банков, а также организаций среднего и малого бизнеса "Деловая Россия" и ОПОРа. Главной сенсацией этого мероприятия стало заявление президента о том, что "в целях стабилизации отношений собственности и недопущения каких-либо возвратов к теме ее передела" он "считает возможным поддержать предложение по сокращению сроков давности по приватизационным сделкам с 10 до 3 лет". По словам Владимира Путина, решение этого вопроса должно "внести долгожданное успокоение в предпринимательскую среду по поводу гарантий прав собственности".

При этом президент отметил, что "речь идет обо всех приватизационных сделках, совершенных и юридическими лицами, и гражданами", подчеркнув тем самым свою озабоченность интересами простых граждан, которые в 90-е годы приватизировали свои квартиры. Впрочем, о возможности пересмотра приватизации жилья никто и никогда не говорил всерьез, и даже падкие на всякие страшные слухи граждане озабочены сегодня ростом цен на услуги ЖКХ, а не защитой прав собственности, чего не скажешь о представителях крупного бизнеса.

Многие комментаторы расценили слова президента о сокращении срока давности по приватизационным сделкам как стремление заверить деловое сообщество в том, что власть окончательно отказалась от пересмотра приватизации и что "новых "дел ЮКОСа" в ближайшее время не будет". Однако если учесть, что пик наиболее неоднозначных приватизационных сделок пришелся на середину 90-х и десятилетний срок давности по ним истекает в ближайшие два года, это решение президента выглядит скорее как любезность, а не серьезный шаг навстречу бизнесу.

Кроме того, бросается в глаза, что Владимир Путин не сказал ничего конкретного относительно сроков принятия законодательных поправок, закрепляющих сокращение срока давности. С другой стороны, как совершенно справедливо отметили некоторые эксперты, никакие гарантии отказа от пересмотра приватизации не защитят предпринимателей от гораздо более эффективного и универсального механизма давления на бизнес в лице налоговой службы.

Более того, говоря об отказе от пересмотра итогов приватизации, президент одновременно дал понять, что налоговой амнистии, вопрос о которой пытался поднять глава РСПП Аркадий Вольский, не будет, и никакой речи об ослаблении полномочий налоговых органов быть не может. По словам Путина, власть рассматривает налоговую службу как "эффективный инструмент решения государственных проблем" и просто не может позволить себе "обесточить ее и сделать никчемной организацией".

Максимум, на что может рассчитывать бизнес, это более четкая регламентация налоговых процедур, "в первую очередь, процедур налогового контроля и налогового администрирования". Но в этой связи стоит напомнить о том, что президент еще в начале февраля, на совещании по проблемам налогового администрирования, согласился с необходимостью упорядочить деятельность фискальных органов, злоупотребления которых заставили бизнес поставить вопрос о прекращении практики необоснованных повторных проверок и использования их в качестве инструмента искусственных банкротств и "передела собственности.

Таким образом, получается, что, признав обоснованность претензий предпринимателей к фискальным органам и сообщив, что "правительство готовит предложения по регламентации целого ряда налоговых процедур", Владимир Путин не сказал ничего нового. Что касается проблемы снижения налоговых ставок, в частности налога на прибыль, единого социального налога и НДС, то эти вопросы вопреки обещаниям главы РСПП на встрече не обсуждались, хотя президент и признал, что важным стимулом развития является конкурентоспособная налоговая система.

В более общем плане решение задачи создания в России здоровой конкурентной среды президент связал с принятием уже подготовленным правительством закона о защите конкуренции, "призванном бороться с диктатом монополистов и помочь открытию рынков - включая региональные - для многих тысяч новых российских предпринимателей". Как полагают некоторые комментаторы, тема создания в России нормальной конкурентной среды была затронута Владимиром Путиным в связи с тем, что его беспокоит бегство капитала и падение инвестиционной привлекательности России.

Одновременно, идя навстречу пожеланиям крупных предпринимателей, президент заявил о готовности обсудить с руководством ЦБ РФ вопрос о выдаче разрешений на вывоз капитала для участия в приватизации за рубежом и поддержал предложение о либерализации законодательства, касающегося размещения российских ценных бумаг на зарубежных биржах.

Отдельный "подарок" был приготовлен для малого и среднего бизнеса. По словам Владимир Путин, государство должно создать для предпринимателей благоприятную ситуацию на начальном этапе становления предприятий, и в этой связи "правительству уже дано поручение разработать меры, которые позволят существенным образом упростить условия работы предприятий на старте".

Еще одной приятной для представителей бизнеса деталью стало понимание, с которым президент отнесся к критике в адрес чиновников, признав, что "закулисная" практика выдачи лицензий, необоснованные задержки с выставлением приватизируемых предприятий на торги сужают сферу приложения сил и капиталов российского предпринимательства".

В общем, подводя итог встречи президента с представителями бизнеса, можно сказать, что Владимир Путин продемонстрировал стремление способствовать созданию благоприятных условий для развития бизнеса, исходя, прежде всего, из интересов государства.

Если же рассматривать эту встречу в политическом контексте, создается впечатление, что Путин предпринял попытку в очередной раз успокоить бизнес-сообщество и заключить с ним прочный мир, сохранив за государством возможность эффективного давления на нежелающих или неспособных понять, кто является настоящим хозяином положения и "заказывает музыку".