Яковина Иван, Лента.Ру, 15 января

Мечи скуем мы из цепей
И пламя вновь зажжем свободы,
Она нагрянет на царей,
И радостно вздохнут народы.
Александр Одоевский

Неожиданная смена власти в Тунисе, которую уже назвали "жасминовой революцией", стала исключительным событием не только для этой страны, но и для всего арабского мира. Теперь повторения тунисских событий ждут и в других государствах региона: руководители – с заметным страхом, а многие простые люди – с нескрываемой надеждой.
Последние десятилетия Тунис считался одним из самых стабильных и экономически развитых государств арабского мира. Образовательный уровень его населения в сравнении с соседями очень высок, культура, сформировавшаяся под сильным французским влиянием – богата и разнообразна. Кроме того, в стране сильны секулярные традиции, отчего радикальным исламистам в Тунисе грустно и одиноко.
Страна выступала надежным союзником Запада в борьбе против "Аль-Каеды", ее руководство хотя и считалось авторитарным, но публичные казни или массовый террор против оппозиции не практиковало. Правители воровали регулярно, но без фанатизма, народ жил небогато, но не впроголодь. В сравнении с соседями – вроде Ливии или Алжира – Тунис смотрелся очень даже прилично.
И вот – ни с того, ни с сего – там началась революция. События развивались следующим образом: 17 декабря совершил попытку самосожжения 26-летний Мохаммед Буазизи. Молодой человек, у которого был университетский диплом, смог найти себе работу только на рынке, где он продавал овощи и фрукты. Но и там ему не дали работать, заявив, что у него нет соответствующего разрешения. Доведенный до отчаяния Буазизи облил себя бензином и поджег.
Благодаря социальным сетям эта история получила огромный резонанс. Выяснилось, что в Тунисе живут тысячи и тысячи молодых образованных людей, которые сидят без нормальной работы, какой-либо перспективы и возможности что-то изменить, что "зомбоящик" беспрестанно врет о росте благосостояния тунисского народа, хотя на деле в стране высокая безработица и инфляция, а коррупция просто заоблачная.
Уставшие от всего этого люди вышли на улицы с протестами. Сначала это произошло лишь в родном городе Буазизи – Сиди Бузиде, а требования были экономическими: остановить рост цен на продукты и создать новые рабочие места. Власти немедленно заявили, что демонстранты – это экстремисты, которые ставят под угрозу стабильность в стране и вообще хотят ее расколоть. На разгон митингов бросили местный аналог ОМОНа. В последовавших столкновениях десятки людей пострадали, а двое от полученных ран скончались.
Однако народ устал бояться. Протесты начали шириться, причем массовые акции прошли и в других городах. В январе масла в огонь подлили еще две новости. Во-первых, благодаря сайту Wikileaks стало известно, что семья президента Зин эль-Абидин Бен Али ведет вызывающе роскошный образ жизни: в донесениях американских дипломатах фигурировал некий банкет, куда йогурты и мороженое доставляли самолетами с фешенебельного французского курорта Сан-Тропе. Во-вторых, 5 января от ожогов умер Буазизи, который пошел на самоубийство, лишившись последней возможности честно зарабатывать себе на хлеб.
Это было уже слишком. Демонстрации протеста охватили весь центральный Тунис. С 8 по 10 января в столкновениях с полицией погибли более 50 человек. Государственное телевидение поначалу игнорировало протесты, потом сообщило об "актах террора со стороны экстремистов", но дальнейший обман уже терял всякий смысл: благодаря интернету тунисцы прекрасно знали, что происходит.
Президент был вынужден обратиться к народу с телеэкранов. Бен Али осудил насилие со стороны "бандитствующих элементов", но в то же время пообещал в ближайшее время создать 300 тысяч рабочих мест. Но было уже поздно: уличные акции начались в Тунисе – столице одноименной страны. Народ стал требовать отставки руководства страны.
Премьер-министр Мохаммед Ганнучи, пытаясь снизить накал страстей, заявил об увольнении министра внутренних дел Рафика Бельхаджа Касема, на которого тунисцы возлагали ответственность за гибель людей. Кроме того, Ганнучи пообещал освободить всех тех, кто был задержан во время массовых акций. Одновременно в столице был введен комендантский час, для обеспечения которого в город вошла армия.
Но протестов это не остановило. Люди, впервые осознавшие, что могут заставить власть прислушаться к их мнению, продолжали собираться и требовать не просто борьбы с безработицей или отставки отдельных чиновников, а соблюдения основных свобод и демократизации всей политической системы.
Бен Али пообещал согражданам выполнить их требования, провести досрочные выборы и не переизбираться на новый президентский срок. Он, наверное, пошел бы и на большее, но слушать президента никто не собирался. По всей стране на стенах, заборах и тротуарах стали появляться граффити: "Смерть Бен Али!". Коротко, и ясно. Президент собрал свою семью, какие-никакие пожитки, сел в самолет и улетел в неизвестном направлении (позднее выяснилось, что его приютили в Саудовской Аравии).
Такой вот бесславный финал 23-летнего правления, во время которого Бен Али пять раз избирался главой государства с результатами около 99 процентов голосов.
После бегства президента власть в свои руки взял "совет мудрецов", под руководством спикера парламента Фуэда Мебазы. "Мудрецы" объявили, что вскоре в стране пройдут выборы и пообещали, что голосование будет свободным и прозрачным.
15 января на улицы тунисских городов люди уже не пошли. Народ стал ждать – чего же будет дальше?
Аналогичным вопросом задаются и аналитики по всему миру, особенно – в арабских странах. Некоторые предполагают, что "мудрецы" – кровь от крови и плоть от плоти режима Бен Али – никакой свободы согражданам не дадут, посчитав результаты грядущих выборов "как полагается". Другие говорят, что из страха перед новыми волнениями повторять ошибок прежнего президента никто не будет. Третьи опасаются весьма нередкого сценария, когда на смену свергнутому "кровавому режиму" приходит совсем уж людоедский.
Чем бы ни закончилась "Жасминовая революция", один – очень важный – урок она уже преподнесла. Устоявшееся мнение, что арабское общество "не готово" к демократии, не хочет ее и не нуждается в ней – полностью опровергнуто. Выяснилось, что люди как раз очень даже готовы, хотят и нуждаются. А вот их правители – как раз наоборот – боятся своего народа и готовы давить его до последнего момента.
Именно поэтому официальные издания в большинстве арабских стран очень сдержанно комментируют события революцию, делая акцент на "ужасах массовых беспорядков". Но простые арабы от Омана до Марокко с восторгом, гордостью и даже некоторой завистью читают и смотрят новости о том, что происходит в Тунисе.
Вековое представление о том, что арабы могут жить только в условиях жесткого авторитаризма, рушится на глазах. А коктейль из опостылевшего диктатора, растущей безработицы и инфляции, а также активной молодежи присутствует почти в каждой арабской стране. Тунисский пример может стать очень заразительным.
Речь, конечно, не об экспорте революции или чем-то вроде этого. Скорее, последние события заставят крепко задуматься правящие режимы о реформах. Ведь никому не хочется доводить дело до тунисского сценария, чтобы оказаться в положении Бен Али. Поэтому изменения в арабских странах будут наверняка.