Талгат Ибраев

Прописную истину о том, что трудовые протесты могут выступать детонаторами крупных социальных потрясений, думаю уже никому объяснять не надо. А если учесть, что в Казахстане четко прослеживается динамика в "расползания" этих самых трудовых протестов по отраслям, то есть, отраслей, незнакомых с практикой забастовок и митингов становится все меньше и меньше это, безусловно не может не вызывать чувство тревоги.
А уж когда в дело вступает позиция демонстративного неприятия практически любых требований работников, как это происходит в компании "АрселорМиттал Темиртау" или наоборот, администрация идет на поводу у маловнятных стихийных выступлений, что мы достаточно наглядно видели на последнем примере АО "Казахмыс", проблема не только не снимается с повестки дня, но даже переходит на принципиально иной уровень.
А ведь между тем, в стране есть и достаточно успешные прецеденты разрешения трудовых конфликтов путем вдумчивого диалога и желания сторон просто понять и услышать друг друга.
Вот казалось бы, так же весьма непростая ситуация сложившаяся на Таразском металлургическом заводе. Если вкратце рассмотреть подоплеку конфликта, то его основная суть состояла в проблемах испытываемым предприятием, из за которых, по мнению его руководства, ни о какой индексации заработной платы сотрудникам речь идти не могла. Проблемы действительно были. А точнее, появились некоторое время тому назад, когда у предприятия начались объективные трудности с поставками марганцевого сырья. Дело в том, что в ноябре 2006 года, бывший АО "Химпром" решили перепрофилировать под производство ферросплавной продукции. Новый собственник – ТОО "Центрально-Азиатская инвестиционная консалтинговая компания" довольно активно взялся за дело, параллельно сопровождая свои амбициозные цели солидными финансовыми вливаниями. Для справки – за неполные пять лет, объем вложенных новым собственником инвестиций превысил на предприятии 11,5 миллиарда тенге.
Произошла замена и модернизация оборудования, пошла динамика роста готовой продукции и, что особенно важно расширилась география его экспорта. Покупателями выступили Россия, Украина, Беларусь, Латвия, куда ежегодно отправлялось 65 тысяч тонн ферросиликомарганца. Были довольны и рабочие – ведь стабильное выполнение заводом поставленного плана, благоприятно сказывалось на заработной плате. Например, в прошлом году средняя заработная плата работников возросла в сравнении с 2010 годом на 28,5 процентов. Стабильно держалась и динамика производства – если обратится к сухим статистическим сводкам, то выяснится, что за май-декабрь прошлого года на заводе произвели около двадцати тысяч тонн ферросплавов, а с января по май этого года – 19,1 тысячи тонн ферросплавов, из которых 15,45 тысячи тонн ушли на экспорт. А очередное 10-процентное повышение зарплаты произошло в начале текущего года.
Казалось бы, все складывалось относительно благоприятно, и хоть особых "звезд с неба" завод не хватал, но стабильной работой и регулярно индексируемой заработной платой своих сотрудников все- таки обеспечивал. Однако, вышеупомянутые срывы в поставках сырья, фактически спутали все карты. Причем, проблема встала настолько остро, что появилось серьезное опасение в том, что подобные перебои могут вообще привести к остановке печей и неизбежной отправке работников в вынужденные отпуска без сохранения заработной платы.
К тому же резко упали мировые цены на ферросплавы – от 2500 долларов США за тонну в 2008 году, до 1400 долларов в прошлом году и, наконец, 1100 долларов в начале 2012 года. Финансовое положение завода естественно ухудшилось, что в свою очередь, безусловно, сказалось и на благосостоянии его работников. Тем не менее, проблемы мирового рынка, это проблемы мирового рынка, а необходимость кормить свои семьи так же никто не отменял. Поэтому, рабочие обратились к руководству с требованиями повысить оплату, скорректировать ее с инфляционными показателями и привести в соответствие с реальной покупательной способностью. У заводского начальства в свою очередь была своя правда, в ответ рабочим подробно рассказали об объективных трудностях, и две первые встречи руководства ТМЗ с тысячным коллективом ни к чему конкретному так и не привели.
В итоге, в апреле этого года, около ста рабочих Таразского металлургического завода покинули свои цеха и провели предупредительную трехчасовую забастовку сопровождаемую митингом, на котором в очередной раз были озвучены все выдвинутые ими требования. В результате, на переговоры прибыл председатель совета директоров АО "SAT&Company", владеющего главным акционером ТМЗ – Центрально-Азиатской инвестиционной компанией Кенес Ракишев.
– Можно было бы перенести эти печи в Караганду, но я верю в завод, поэтому вкладываю в него свои средства, – заявил тогда – У нас не госпредприятие, я дотаций не получаю. Ни прибыли, ни дивидендов в настоящее время нет. Тем не менее, до конца года мы все равно поэтапно повысим оплату труда. График будет таким: с первого июля – на 10 процентов, столько же – в сентябре, и затем, в последнем квартале года.
Дополнительный вариант компромисса предложил и аким области Канат Бозумбаев.
– Основные проблемы завода нам известны, – подчеркнул глава региона – Это и нехватка сырья, и высокая энергоемкость. Но ведь вопросы решаются. Проведена модернизация двух печей. Есть план по увеличению производительной мощности до 250 тысяч тонн. Кроме того, выделено еще одно месторождение, возводится горно-обогатительная фабрика. Окажем содействие и по прямым поставкам электроэнергии от Экибастузской ГРЭС. По расширению производства акционеры хорошо работают. Со своей стороны мы удешевляем за счет бюджета кредиты, которые берет завод...
То есть, препятствия, мешающие развитию предприятия, все же удастся преодолеть совместными усилиями. И по мере их устранения, появляется все больше возможностей производить продукцию с низкой себестоимостью. А значит, в конечном итоге, будет возможно прийти к тому, чтобы производство ферросплавов опять стало приносить прибыль, несмотря на изменчивую конъюнктуру мирового рынка.
Так же, глава региона проинформировал и о том, что по договоренности с собственниками предприятия, заработная плата будет исправно и весомо индексироваться:
– Мы договорились с Кенесом Ракишевым, что независимо от того, есть прибыль или ее нет, фонд зарплаты должен увеличиться. Соглашение об этом мы подпишем 22 мая, тогда же будут подписаны меморандумы с десятком крупных производителей Тараза. Я буду лично следить, как это соглашение будет выполняться…
В результате произведенных расчетов, с первого июля было решено повысить зарплату наиболее низкооплачиваемым категориям рабочих на пятьдесят процентов, а остальным, чьи доходы и без того не вызывали особого опасения было решено поднять оклады на 30 процентов.
В итоге, конфликт был полностью разрешен, и рабочие объявили о своем полном удовлетворении достигнутыми договоренностями. А для разрешения трудовых споров, которые могут возникнуть в будущем, было решено создать сначала согласительную комиссию, а затем, приступить к организации собственного профсоюза…
Я намеренно столь подробно остановился на этом примере для того, чтобы продемонстрировать возможности конструктивного диалога, причем проходящего в формате трехстороннего общения – рабочие – администрация предприятия и, наконец, – представители государственной власти от участия которых, как мы убедились, зачастую зависит достаточно многое.
К сожалению, подобные прецеденты, когда удается достичь взаимоустраивающий компромисс, достаточно редки. Во первых, потому, что далеко не всегда местные или центральные исполнительные органы власти проявляют искреннее желание помочь в разрешении конфликта, а чаще всего самоустраняются всем своим видом показывая что внутренние дела той или иной компании их не касаются, а во вторых, здесь все таки присутствовало взаимное желание быть услышанными оппонентом и что самое важное – готовность слышать встречную аргументацию.
А теперь представим себе ситуацию, если бы забастовка рабочих того же ТМЗ вышла из сугубо экономической плоскости и начала бы переходить в плоскость политическую, (что собственно и добиваются провокаторы, всеми путями засылаемые в коллективы из так называемой "непримиримой оппозиции"). Все доводы того же акима Бозумбаева, о возможности снижения энергозатрат, которые по сути давали простор для дальнейших маневров, вообще были бы пропущены мимо ушей. Ну, действительно, зачем выслушивать какие то скучные цифры и вникать в ситуацию, когда можно часами упоенно скандировать "Акима в отставку!" или "Директор-кет!"? При этом, все доводы (какими они разумными бы не были), неминуемо будут захлебываться в общей пене "праведного гнева", и вдобавок, некие неприметные личности начнут комментировать каждую сказанную фразу категоричным – "врут, не слушайте их".
Подобная тактика поведения, кстати, был присуща хоть и немногочисленным и крайне сомнительным, но зато очень активным в своем желании сорвать любые переговоры, членам пресловутого "Социалистического сопротивления", возглавляемого профессиональным "бунтарем" Айнуром Курмановым. Навязчивая идея "всемирной пролетарской революции", (на словах), и старательное обрабатывание зарубежных грантов и подачек от беглых олигархов, (на деле) – вот, собственно, и вся составляющая их деятельности. А отношение к самим участниками трудового конфликта, как к бессловесному стаду, которое надо заботливо наставлять на "путь истинный" были видны, что называется "невооруженным глазом". Правда, в пылу забастовочных и митинговых страстей не всегда хватало времени внимательно разглядеть своих невесть откуда взявшихся "соратников" и этим активно пользовались сами провокаторы, целью которых, еще раз повторю, было не допустить никакого компромисса, сорвать переговоры и по возможности максимально вывести ситуацию из правового поля. После чего, естественно они благоразумно растворялись в пространстве, и все малоприятные последствия приходилось расхлебывать самим участникам конфликта.
Частенько, подобные "доброхоты" появляются именно там, где наиболее слаба работа профсоюзов. Причем, говоря про профсоюзную деятельность, я в первую очередь имею ввиду те, по настоящему активные объединения трудящихся конкретного предприятия, а не безликую Федерацию профсоюзов РК, больше озабоченную бесчисленными отчетно-перевыборными конференциями, да участием во всех парадно-фуршетных мероприятиях. Свою полную беспомощность во время социального взрыва Федерация в полной мере продемонстрировала как в Жанаозене, где до последнего момента пыталась занять позицию стороннего наблюдателя, так и в других менее "горячих", но, тем не менее, достаточно проблемных очагах возгораний трудовых конфликтов. И не удивительно, что ее место на передовой тут же занимали все кому не лень – от начиная от погрязшего во внутренних дрязгах ОО "Профсоюз работников Каражанбаса", где не последнюю роль играли такие персоналии как Наталья Соколова, безответственно раздающая обещания о неминуемом повышении заработной платы в разы стоит, мол, только этого захотеть, так и политиканствующие субъекты, которым вообще мало интересует истинная подоплека конфликта и цель которых, как уже говорилась выше, заключается совсем в другом.
В результате, работники самостоятельно и довольно активно ищут формы, позволяющие им отстаивать свои интересы и вести диалог с работодателями. Практически везде, где существуют местные отраслевые профсоюзы, ведется работа по разработке, принятию и контролю за коллективным договором (как в частности, это наблюдается в АО "АрселорМиттал Темиртау", да и целом ряде других крупных предприятий страны. Так что, абсолютно справедлива мысль высказанная Главой государства о том, что сейчас необходима максимально эффективная работе профсоюзов как реального механизма разрешения конфликтов и института способного выступить посредником между трудовым коллективом и властью. И здесь, очень важен вопрос доверия. Профсоюзы по своей сути не должны быть ни "карманными", ни радикальными – у них абсолютно другая задача. Поэтому, одной из целей должно стать формирование доверия со стороны трудящихся к самим профсоюзам. А это достигается лишь при непосредственном и продуктивном взаимодействии.
Судя по всему, об этом серьезно задумались и в самых различных структурах – например, в мае это года было объявлено о том, что в Казахстане создаются некие группы оперативного реагирования для профилактики и разрешения социально-трудовых конфликтов, которые будут действовать на базе ФНБ "Самрук-Казына", а так же прошли достаточно серьезные дискуссионные мероприятия, в ходе которых эксперты обсуждали роль профсоюзов в разрешении трудовых конфликтов, рассмотрели проблемы в их деятельности и предлагали конкретные изменения в действующее законодательство.
Что касается "групп оперативного реагирования", то, вроде бы, уже даже начата работа по созданию института переговорщиков для каждого региона, где присутствуют компании ФНБ "Самрук-Казына". Любопытно, что новое руководство "Самрука" не стало создавать или модернизировать имеющуюся структуру, связанную с управлением персоналом и социальным развитием, зато основало отдельный корпоративный фонд, призванный заниматься вопросами социального партнерства.
Правда, как будут решаться социально-трудовые конфликты на практике и насколько четко руководство фонда представляет свои дальнейшие действия, пока, безусловно, сказать трудно. На все эти вопросы, видимо, было призвано ответить "программное выступление" управляющего директора ФНБ "Самрук-Казына" Дархана Калетаева, растиражированное на днях в республиканской прессе. Г-н Калетаев известен как специалист по молодежной политике, чиновник и партийный функционер, поэтому, несмотря на размеры интервью, особой конкретики выделить не удалось. Он отметил, что финансирование социальных программ со стороны фонда одновременно недостаточное и чрезмерное. Приписал прежние достижения новой команде, не заостряясь на персоналиях. Свалил вину на события в Жанаозене на бывший менеджмента, но так, чтобы прозвучало не сильно обидно и – особо размытыми выражениями – что ничего принципиально нового его сотрудники не смогли ни придумать, ни внедрить. Самое "ценное" – это то, что руководители компаний, и особенно тех подразделений, которые работают в регионах, должны больше контактировать с коллективами, а у рядовых тружеников должна быть возможность непосредственно общаться с руководством, о справедливости и искоренению волюнтаристских решений, о вникании в чаяния каждого сотрудника.. В общем., о том, что "надо быть ближе к людям".
С одной стороны, это вроде как понятно и без дополнительных разъяснений и взятия на себя повышенных обязательств по человеколюбию, а с другой – истинные причины того же социального конфликта в Жанаозене таились вовсе не в недостатке заботы к сотрудникам "Каражанбасмуная" или "Озеньмунайгаза", и от рецидивов повторения протестных выступлений, одного "отеческого" отношения на всех ступенях руководящей вертикали будет все таки маловато. Да и если учесть, что Жанаозенский прецедент наглядно доказал необходимость комплексного подхода к решению существующих проблем (на политическом, законодательном, макро- и микроэкономическом уровне), то необходимо вырабатывать более гибкий и умелый подход как с юридической, так и с социально-психологической точки зрения. Проблемы местного рынка труда, необходимость развития трудового законодательства, регулирование внутренней и внешней трудовой миграции, развитие инфраструктуру моногородов, четкое разграничение полномочий и ответственности между центрами принятия решений, укрепление профсоюзов, внедрение системы повышения квалификации персонала, пресечение деятельности экстремистских организаций (в последний год особо усердно пытающихся нагреть руки на трудовых конфликтах), формирование реального механизма контроля над выполнением трудовых договоров и многое другое осталось за рамками. Только "улучшение общения руководства с трудовым коллективом"…
Фонд "Самрук-Казына" в настоящее время контролирует более 550 крупнейших предприятий страны, и на Умирзака Шукеева вместе с его многочисленным штатом, ложится вполне конкретная ответственность, которую вряд ли удастся "заболтать" в виде красивых отчетных докладов и витиеватых рассуждений на абстрактные темы о добре и зле.
Что же до результатов конференций и тематических круглых столов, то их участники практически единодушно решили ускорить работу по совершенствованию трудового законодательства и разработать необходимые поправки в закон о профсоюзах, позволяющие сделать их работу максимально эффективной.
Что ж, вероятно таким, и должен быть путь построения реального социального партнерства, лишенного как заискивания перед властными структурами или администрацией, так и надежно избавленного от радикального политизирования.
Безусловно, это партнерство будет очень сложным, многогранным и многоплановым. И соответственно, иногда даже очень шероховатым. Но иначе, никак нельзя. В противном случае, вместо цивилизованного развития трудовых взаимоотношений, неминуемо может наступить тот "порог терпения", за которым грядет громадный социальный взрыв. И тогда, может наступить самая настоящая "точка невозврата", после которой, какие либо рассуждения о цивилизованных трудовых взаимоотношениях уже попросту станут неуместны.