Азамат Ибраев

Появившиеся в прессе несколько дней назад данные официальной статистики позволили подтвердить неутешительный вывод: по переселенческой программе в Казахстан едут в основном люди, не имеющие образования. Безусловно, среди репатриантов есть яркие личности, с двумя и более дипломами, однако в количественном отношении они погоды не делают. Между тем, ситуация с квалифицированными специалистами на рынке труда РК начинает приобретать катастрофические очертания, этого не скрывают даже госчиновники высокого ранга.
На первый взгляд опубликованные итоги 24 лет существования переселенческой программы смотрятся оптимистично. С 1991 года по 1 января 2015 года на историческую родину вернулись, и получили статус оралмана 259 159 семей или 952 882 этнических казаха (в 2014 году – 3792 семьи или 8247 этнических казахов), что составляет 5,5% от общей численности населения страны. Цифры, несомненно, должны радовать: нас, казахстанцев, становится больше. Кроме того, начинают сбываться мечты о заселении коренным этносом северных областей, что, по мнению многих, предотвратит их чрезмерную русификацию. В частности, такое мнение высказывал секретарь Комиссии по правам человека при президенте Тастемир Абишев. "Есть предложение пересмотреть миграционную политику и в будущем расселять оралманов на территории Костанайской, Северо-Казахстанской, Павлодарской, а также Восточно-Казахстанской областей", – заявил г-н Абишев на одной из конференций. Тастемир Абишев в контексте вопроса репатриации человек почти уникальный, его пример во многом показателен, но для начала – данные статистики.
На пути к мечтам о заселении северных регионов есть препятствие: оралманы не слишком хотят обживать Павлодар или Петропавловск, гораздо более популярны Алматы, Астана, Шымкент и нефтяные области. В столице они готовы жить даже в подвалах, что подтверждает случай с обнаруженным осенью прошлого года целым подвальным поселком на столичной улице Сауран. Незаконные вселенцы, по преимуществу оралманы, оборудовали в подвале многоквартирного дома комфортабельные жилища (с телевизорами, диванами, микроволновками), бесплатно пользуются квадратными метрами и электричеством. Выселить их почему-то невозможно, но не об этом речь. Подобные полулегальные, а иногда и вовсе нелегальные анклавы существуют во многих крупных городах и в их пригородах. Кроме того, печальный пример Жанаозена и других бастующих регионов показал: оралманы зачастую становятся весьма активными участниками беспорядков на почве недовольства социальными условиями. Что неудивительно, поскольку если статистически "классический" переселенец теряет работу, то найти следующую ему очень сложно. В любом случае, статистика подтверждает: идеи о переселенцах, массово обживающих пограничные с Россией территории, грозят рассыпаться на корню. Наибольшее количество оралманов обосновалось в Южно-Казахстанской области – 21,2%, Алматинской области – 16,3%, Мангистауской области – 13,0%, Жамбылской области – 9,4% и в др. регионах – 40,1%.
Что касается социального недовольства, то предыдущие годы обогатили историю репатриации весьма "громкими" случаями. Например, в 2012 году оралманы из Курчатова заявили, что широко разрекламированная программа "Нурлы Кош" не оправдала их ожиданий. Переселенцам обещали комфортабельное жилье и хорошую работу, но ни того, ни другого они не получили, с такими жалобами выступили репатрианты. Местные власти отреагировали незамедлительно, указав, что, по их мнению, оралманы попросту не хотят работать. Работать они действительно не хотели, так как считали суммы зарплат мизерными для содержания больших семей. Спор также разгорелся из-за новенького многоквартирного дома, который оралманы сочли своим, и были крайне возмущены, когда туда начали заселять бюджетников. Правда, в 2014 году ситуация в Курчатове, вроде бы, начала налаживаться. По поручению акима области (ВКО) 4700 гектаров земли из Долонского сельского округа Бескарагайского района было выделено соотечественникам, прибывшим по программе "Нурлы Кош". Получив кредиты по программе "Занятость-2020", они создали 11 крестьянских хозяйств. "Часть предпринимателей занимается разведением скота, пять крестьянских хозяйств выращивают овощи – помидоры, огурцы, капусту, картофель. Данная продукция реализуется в магазинах и на рынках города, сельскохозяйственных ярмарках. Тем самым оралманы вносят посильный вклад в стабилизацию цен на основные продукты питания", – отрапортовали местные власти. Напомним, что ранее Курчатов отнюдь не был сельскохозяйственным регионом, что учитывая длительное существование там полигона, не трудно было спрогнозировать еще при прибытии оралманов.
В 2013 году ВКО вновь пришлось поволноваться из-за репатриантов. Возмущенные оралманы, по некоторым данным около 300 человек, перекрыли трассу после того, как сразу в 170 поселковых домах отключили электричество. Оказалось, что за полгода местные потребители задолжали за свет 42 миллиона тенге. Поводом для игнорирования счетов коммунальных служб стали "нереально завышенные", по словам протестантов, счета за электричество, которые репатрианты отказались оплачивать. Аким Восточно-Казахстанской области Бердыбек Сапарбаев в ответ заявил, что оралманам построили дома, школу, детсад, дали тепло и свет, также он напомнил, что ранее должникам уже списали 82 миллиона тенге за счет бюджета.
Эти случаи красноречивей других доказательств говорят о том, что на сегодня планы по расселению репатриантов дают сбой. Более того, расселение производится без учета образовательной и профессиональной специфики контингента "возвращенцев".
Данные статистики показывают также, что огромную роль при адаптации играет и страна, откуда в Казахстан приезжают оралманы. Прибывают к нам новые сограждане из Узбекистана (61,5%,), из Китая (14,3%), из Монголии (9,3%), из Туркменистана (6,8%), из России (4,6%) и из других стран (3,5%). Преобладание выходцев из Узбекистана и низкое количество бывших граждан индустриального Китая и более образованной России может стать повод для оптимизма только в том случае, если мы готовы обеспечить вновь прибывшим прорыв в аграрной сфере. Внедрить в регионах расселения животноводческие хозяйства на тысячи га, развить бешеное производство мясомолочной и другой профильной продукции. В данный момент подобные планы пока еще утопия, и перед властями в полный рост встает проблема поиска и создания рабочих мест для переселенцев, по преимуществу ничем, кроме крестьянского труда, ранее не занимавшихся.
Определенную пищу для радости дает возрастная статистика. Лица трудоспособного возраста в числе переселенцев составляют 55,6%, дети до 18 лет – 39,9% и пенсионеры – только 4,5%. Оралманы не иждивенцы, во всяком случае, трудиться они вполне способны, другой вопрос – где и в качестве кого? Здесь мы подходим к самому неоднозначному, попросту пугающему пункту. Из числа оралманов трудоспособного возраста всего 8,7% имеют высшее образование, 20,5% – среднее специальное, 61,0% – общее среднее, 9,8% не имеют образования. Таким образом, основная часть переселенцев способна лишь на неквалифицированный, низкооплачиваемый труд. Зависимый от малейших гримас на рынке, плохо защищенный в социальном плане, нестабильный, практически ничего не привносящий в структуру национальной экономики. В целом более 70% наших новых сограждан, а мы помним, что их практически миллион, находятся в крайне уязвимом положении, более того, они требуют сейчас и потребуют в будущем гигантских вложений в обучение, переобучение и трудоустройство. С какой-то точки зрения подобный итог можно счесть если не полным провалом программы переселения, то хотя бы поводом присмотреться и понять, а что же в этой программе не так?
Наиболее трезвые наблюдатели за превратностями переселенческой политики давно бьют тревогу. Из Казахстана выезжает квалифицированная рабочая сила и приезжает неквалифицированная, заявила в ноябре прошлого года вице-министр национальной экономики РК Мадина Абылкасымова, выступая в Мажилисе. "В настоящее время на рынке труда наблюдается чистый отток квалифицированной рабочей силы из Казахстана, и чистый приток неквалифицированной рабочей силы, не имеющей профессионального образования. На этом фоне растут издержки государства по подготовке замены выезжающих специалистов, по профессиональному обучению и переподготовке въезжающей неквалифицированной рабочей силы", – сказала М.Абылкасымова. Далее она обнародовала буквально шокирующие цифры: за последние четыре года число эмигрантов с высшим образованием превысило число иммигрантов с высшим образованием на 65%. Максимальный чистый отток трудоспособных мигрантов наблюдается по техническим, экономическим и педагогическим специальностям.
Нет, конечно, можно и дальше закрывать глаза на диссонанс и считать, что на нефти проживем и оралманов с начальным образованием прокормим. Только проживем ли без экономистов, инженеров, сварщиков, токарей, электриков и учителей? События последних кризисных лет говорят, что изобилие из нефтяной трубы начинает заканчиваться и его на всех не хватит. На достойную жизнь и пенсию придется зарабатывать, а сколько сможет заработать хронически находящийся на низкооплачиваемых должностях необразованный переселенец, учитывая, что таких в их числе подавляющее большинство? Добавим к этому количеству три миллиона "исконных" граждан из так называемой категории самозанятых, которые те же самые 24 года фактически не участвуют в накопительной пенсионной системе. Выдержит ли столь серьезную нагрузку казахстанский бюджет, на сегодня большой и больной вопрос. Примечательно, что более образованные переселенцы из России подобных тревог не вызывают. Напротив, именно среди них мы видим положительные примеры не просто хорошей адаптации, а настоящего преуспевания на навой родине. Удивляться не приходится: человек с тремя дипломами, среди которых ЛГПИ им. Герцена, и учеными степенями престижных вузов, обречен на успех в любой стране. Речь идет об упомянутом выше Тастемире Абишеве, оралмане из РФ, в Казахстане продолжившем заниматься любимым делом, защищая права тех же репатриантов, активно распространяя казахский язык. К слову, по его собственным утверждениям, в России г-н Абишев отлично зарабатывал, имел все перспективы дальнейшего карьерного роста, а вернуться в РК решил по культурным и идеологическим мотивам. Достаточно, впрочем, характерный пример для репатриантов из России, чей образовательный уровень традиционно высок. По отзывам специалистов, занимающихся мигрантами, бывшие россияне лучше обеспечены материально, часто знают несколько языков, способны адаптироваться без усилий и не только не прибегают к помощи соцслужб, но и сами создают рабочие места. К сожалению, статистика вещь упрямая, и ее данные неопровержимо доказывают – все годы действия программ репатриации образованные и социально позитивные оралманы находятся в меньшинстве.
Что заставляет задуматься и задаться вопросом: не пора ли, отбросив популизм, всегда полагающий, что больше – значит лучше, перейти к другим параметрам формирования переселенческой политики? К профессиональным, для начала образовательным квотам и требованиям к мигрантам? Если ввести изначально высокие принципы отбора действительно необходимых Казахстану специалистов, не нужно будет тратить миллиарды на обучение необразованных оралманов и перекидывание их из региона в регион в поисках хоть какой-то трудовой ниши, обычно подкармливаемой из все того же бюджета.
Казалось бы, экономические выкладки и элементарная целесообразность диктует принять именно такие стандарты, но популизм не сдается. В соответствующих СМИ постоянно звучат призывы увеличить квоты, пособия и льготы, разрешить оралманам въезжать в Алматы и Астану. При этом популисты, сторонники количества, а не качества, постоянно забывают о том, что Алматы не резиновая, и в скором будущем ей грозит судьба Москвы, задохнувшейся в пробках и наплыве мигрантов. Популизм в переселенческой политике правил бал долгих 24 года, сегодня мы воочию видим итоги. Прежде чем среднестатистический репатриант начнет приносить новой родине максимальную пользу, его надо учить за государственный, за наш с вами счет, а на заводы и должности, требующие квалификации, приглашать спецов из-за рубежа, из той же России и за большие деньги. Возникает законное недоумение: неужели проще и дешевле годами кормить сотни тысяч человек с образованием "два класса, три коридора", чем репатриировать несколько тысяч с дипломами специалистов, которые будут содержать себя сами, а заодно действительно работать на страну?