Талшат Ибраев

Умирзак Шукеев возглавил фонд национального благосостояния (ФНБ) "Самрук-Казына" в 2011 году, что симптоматично – как для карьеры данного госдеятеля, так и для самого фонда. За истекшие годы ФНБ практически вошел в пике, по мнению многих экспертов, волоча за собой казахстанскую экономику. Вместо прорывов и инноваций мы наблюдаем гигантские долги, вместо заявленной модернизации – сомнительную приватизацию, деятельность "флагмана производств" и поддержку государства в кризис заменили дорогостоящие акции "благотворительности". Добавьте сюда раздутый аппарат, несусветные зарплаты и наличие иностранных менеджеров в проектах, которые должны были стать кузницей отечественных кадров. С момента назначения Шукеева прошло достаточно времени, чтобы неудачи нельзя было списать на прежнее руководство и прикрыть им тот факт, что отведенную ему роль фонд так и не выполнил.
В течение лет, прошедших не то что с момента создания ФНБ, но хотя бы с начала его "шукеевского" периода, многие забыли, для чего вообще формировался "Самрук-Казына". Как и другие структуры квазигосударственного сектора, он был призван аккумулировать в своих руках самых прибыльные активы страны и с их помощью, пафосно выражаясь, совершить рывок в будущее. Создать инновационные производства, на которых работали бы тысячи казахстанцев, сменить направленность экономики с сырьевой на перерабатывающую. А так же обеспечить надежную наполняемость бюджета и Нацфонда. Вместо перечисленного, "Самрук-Казына", впрочем, как и остальные подобные структуры, превратился в некое государство в государстве. Не сумев в годы сверхприбылей должным образом распределять доходы и вкладывать средства, теперь фонд "обогатил" страну долгами. Проведя десятки "программ развития", так и остался громоздким "монстром", с многочисленными "дочками и внучками" и огромными зарплатами руководящего персонала. Эксперты подчеркивают, что на деятельность "Самрук-Казыны" практически не влияет отечественное законодательство, многие процессы в нем неподотчетны и неподконтрольны. Теперь, когда казахстанская экономика переживает гигантский стресс и уровень жизни стремительно падает, граждане – от аналитиков до депутатов, задаются вопросом: что, кроме "бессмысленного и беспощадного" торжества привилегий фонд принес Казахстану?
Ответить на вопрос довольно трудно. Только из рассказа о злоключениях таких крупнейший компаний, находящихся в составе ФНБ, как "Казахстан Темир Жолы" и "КазМунайГаз" можно состряпать парочку остросюжетных романов. Например, этой зимой пенсии казахстанцев спасли КТЖ от краха – как вам такой вираж? Из ЕНПФ было выделено 132,5 миллиарда тенге. Они распределены следующим образом: 50 миллиардов тенге пошло на рефинансирование облигаций КТЖ, 47,5 миллиарда тенге на строительство второго этапа транзита Север-Восток-Юг мощностью 500 кВ, еще 35 миллиардов тенге направили на строительство интегрированного газохимического комплекса. Поскольку собственником и заемщика и кредитора является государство, каждый может думать о прозрачности сделки что угодно.
Впервые о долгах КТЖ было заявлено еще в 2015 году. Национальный железнодорожный перевозчик должен кредиторам почти шесть миллиардов долларов, сообщил председатель совета директоров КТЖ Нуржан Байдаулетов. Задолженность в компании объяснили самым прелестным образом: по словам Байдаулетова, КТЖ делает ставки на крупные проекты странового масштаба вместо приоритетов в инвестиционной политике. В результате того, что отвлекаются такие огромные деньги, остается мало средств на повышение эффективности. "Более 50% – это долговые обязательства в иностранной валюте. Коэффициент текущей ликвидности компании близок к единице, и в среднесрочной перспективе прогнозируется его снижение до критического уровня 0,5. Показатель экономической добавленной стоимости является на данный момент отрицательным, и в ближайшие пять лет мы не предвидим при таких обстоятельствах, что он может стать положительным и даже нулевым", – пояснил топ-менеджер "железки". В дальнейшем КТЖ сделало ход конем и несколько – надолго ли? – отсрочило финиш за счет пенсионных накоплений граждан. Теоретически облигационный заем КТЖ в размере 200 млрд тенге был нацелен на привлечение финансирования со стороны широкого круга казахстанских кредиторов и сберегателей. Однако, как полагают аналитики, в кризис частный сектор заведомо не располагал такими средствами и желанием вкладывать их в убыточную нацкомпанию, поэтому заем предметно предназначался ЕНПФ. Так, согласно неаудированной финансовой отчетности КТЖ на 2015 год, нацкомпания имела значительные обязательства перед ЕБРР, БРК, а также еврооблигации. Следовательно, облигационный заем был необходим компании для рефинансирования долгосрочных валютных займов, удовлетворения текущих нужд, обслуживания и погашения внешних займов и еврооблигаций. В итоге 2015 год "железка" закончила, имея 242,2 млрд тенге убытков. В сентябре того года Standard & Poor's понизило рейтинги перевозчика до "ВВ+" в связи с повышением уровня долговой нагрузки, выдав прогноз – "Негативный".
Между тем, в 2014 году КТЖ в составе "Самрук-Казыны" начала модернизационную кампанию. Интересно, в каком именно формате инициатива была преподнесена. "Вице-президент по экономике и финансам АО "НК "КТЖ" Алмас Лепесбаев подчеркнул, что реализация этой программы создает перспективу получения наибольшего экономического эффекта как для группы компаний АО "НК "КТЖ", так и для АО "ФНБ "Самрук-Казына" в целом. Это произойдет за счет повышения уровня интегрированности и управляемости АО "НК "КТЖ", стандартизации и оптимизации бизнес-процессов и структур, создания интегрированной системы управления и т.д. Управляющий директор по трансформации бизнеса АО "ФНБ "Самрук-Казына" Адамас Илькявичюс, в свою очередь, отметил, что запуск программы трансформации бизнеса является началом преображения АО "НК "КТЖ" в компанию, которая умеет меняться быстро и безболезненно в условиях глобальных вызовов и тенденций". Что ж, в следующем году грянул кризис и девальвация, и вот тут-то КТЖ масштабно продемонстрировала свое "преображение", а особенно "безболезненность" для пенсионных накоплений. Примечательно, что "трансформировал" КТЖ иностранный топ-менеджер Илькявичюс, но о манере "Самрук-Казыны" приглашать варягов речь пойдет ниже. А еще, вместо того, чтобы реально модернизировать компанию, в КТЖ занимались странными инициативами, очень возможно, почерпнутыми из опыта продвинутых иностранных специалистов. Одна из них была широко осмеяна в социальных сетях. Так, на странице ФНБ "Самрук-Казына" в Facebook появилась информация, согласно которой пассажиров казахстанских поездов будет обслуживать топ-менеджмент компании АО "Пассажирские перевозки". "Данная инициатива реализуется впервые в системе пассажирских перевозок КТЖ и послужит повышению качества услуг, оказываемых в поездах, улучшению работы проводников на своих участках", – пояснялось в сообщении. Обитатели Казнета очень смеялись, живописуя подробности службы топ-менеджеров проводниками.
Однако, учитывая, что внешний долг Казахстана, согласно данным Нацбанка, на конец 2015 года достиг $155,6 млрд, из которых только в 2016 году необходимо заплатить $19,469 млрд, становится не очень-то смешно. Какую нагрузку в целом дают компании квазигосударственного сектора и в частности убыточные структуры ФНБ, широкой публике детально не известно. Время от времени из темных недр "Самрук-Казыны" выплывает очередной скандал, и тогда делается вовсе страшновато.
Одним из таких скандалов стала история с долгами "КазМунайГаза" – структуры примечательной даже по сюрреалистичным меркам фонда. Еще в 2015 году председатель правления фонда "Самрук-Казына" Умирзак Шукеев доложил о том, что долги "КазМунайГаза составляют 18 млрд долларов. Инсайдерские источники быстро связали логическую цепочку, предположив, что кроме снижения цены на сырье, в возникновении долгов виноваты покупка и последующая неудача проекта "Ромпетрол", а также другие, крайне неудачные попытки нацкомпании выйти в зарубежье. Приобретение "Ромпетрола", между тем, подавалось с великой помпой, ведь таким образом КМГ получал выход к европейским рынкам. На деле, сообщают источники, сделка оказалась не вполне прозрачной и убыточной. Итак, соглашение о покупке 75% акций The Rompetrol Group N.V. между КазМунайГазом и The Rompetrol Holding S.A. было подписано в августе 2007 года в Алматы. Общая сумма сделки оценивалась практически в 3 млрд долларов. Компания владела инфраструктурой по перевалке нефти на Черном море, нефтеперерабатывающими заводами Petromidia, Vega и Rompetrol Petrochemicals и сетью АЗС в странах Восточной Европы. В последующие годы КМГ довело свое участие до 100% и объявило о грандиозных планах по выведению "Ромпетрола" на первое место на румынском рынке, серьезной модернизации и расширении сети заправок. Помимо средств, вложенных непосредственно в покупку, КМГ изрядно потратился на модернизацию НПЗ и прочие вложения. Сколько конкретно было потрачено, гражданам как всегда, забыли сообщить, однако в отчетах фигурировали цифры примерно в 200 млн долларов на каждый завод.
Здесь нужно напомнить, что во владении КМГ находились все три казахстанских НПЗ – в Шымкенте, Атырау и Павлодаре. До европейских стандартов производства бензина они не дотягивали совершенно и при имеющихся мощностях не могли – и не могут сегодня, обеспечить Казахстан требуемым количеством топлива, что приводит к росту цен и зависимости от импорта. Стоимость модернизации НПЗ оценивалась приблизительно в 4 млрд долларов, что в итоге сравнимо с суммой, так "удачно" вложенной в "Ромпетрол". Интересно, что же мешало нацкомпании для начала навести порядок в собственном хозяйстве и лишь потом триумфально идти за границу? Глядишь, и долг бы не возник, и Казахстан был бы с собственным кондиционным бензином. Однако сейчас наши НПЗ реконструируют китайские компании, а КМГ осталась в миллиардных убытках и без контрольного пакета "Ромпетрол". В мае 2016 года имущество нацкомпании в Румынии было арестовано. Тамошняя прокуратура наложила секвестр на собственность четырех физлиц, а также компаний: KazMunayGas International (KMG International), OilField Business Solutions и SC Rompetrol Rafinare. Местные власти таким способом продолжают уголовное расследование в отношении 14 лиц по фактам формирования организованной преступной группировки, злоупотребления служебными полномочиями, мошенничества, растрат, хищения, уклонения от уплаты налогов, отмывания денег и манипулирования рынком. Секвестру подлежали необоротные средства Petromidia (часть Rompetrol Rafinare), акции, а также банковские счета ряда физических лиц на общую сумму 660 миллионов евро. В дальнейшем стало известно, что китайская энергетическая CEFC China Energy Company договорилась о покупке у КМГ 51% акций в ее румынского конфуза. По сообщению газеты The Economic Times, китайская компания получила контроль над KazMunayGas International N.V. за сумму от 500 млн до 1 млрд долларов. Таким образом, если сообщения источника верны, КМГ и ее "родитель" ФНБ потеряли в Румынии около 3 млрд долларов.
Оказавшись в кризис с долгами и убыточными "дочками-внучками", "Самрук-Казына" принялся спасаться в присущем ему стиле. Фонд принял самое деятельное участие в повальной приватизации, выставив на продажу свои ключевые компании, общим числом в несколько десятков. В частности, 49% акций АО "Транстелеком", "дочки" железнодорожной нацкомпании "Казахстан Темир Жолы", были проданные за 9 млрд тенге. Девятизначные суммы были выручены и за доли в других дочерних предприятиях КТЖ. Например, за долю 51% в "Темиржол энерго" получено 5,9 млрд тенге, за долю 51% в ТОО "Камкор локомотив" (13 локомотиворемонтных предприятий) – 4,98 млрд тенге, долю 78,47% в ТОО "Казахстанская вагоностроительная компания" – 3,47 млрд тенге. Также 100% акций АО "Центр транспортного сервиса" проданы за 1,76 млрд, доля 23,43% в ТОО "Темиржол жондеу" – за 1,66 млрд тенге, доля 50% в ТОО "Камкор-менеджмент – за 1,36 млрд тенге, доля 51% в ТОО "Локомотив 2030" – 1,36 млрд тенге, доля 100% в ТОО "МАК-Экибастуз" – за 1 млрд тенге. В целом, как отчитался Минфин, основную прибыль от приватизации получили нацхолдинги и нацкомпании. Примечательно, что многие объекты, будучи коммерчески непривлекательными, выставлялись на продажу по нескольку раз, некоторые в процессе продажи сильно падали в цене. Зато активы, имеющие реальный коммерческий потенциал, оказались исключены из открытой приватизации. Допустим, перечисленные активы КТЖ практически полностью приватизированы по методу "права преимущественной покупки участником ТОО". В целом по такому методу, без формального конкурса было продано до половины объектов приватизации. Что же касается конкретных имен новых собственников госимущества, то, как ранее сообщалось, обнародованы они не будут – в целях защиты информации. Соответственно, завеса секретности породила весьма неприятные для "Самрук-Казыны" слухи: например, считается, что прибыльный "Транстелеком" был куплен лицами, поддерживающими "дружбу" с одним из молодых олигархов, возглавившим эту компанию в 2013 году. Неудивительно, что об очередном переделе собственности, передаче (под вывеской приватизации и в непрозрачных условиях) качественных активов аффилированным личностям и структурам экспертная среда заговорила во всеуслышание.
Аналогичное отсутствие транспарентности характерно и для сферы госзакупок – этим, впрочем, ФНБ страдает совместно с другими структурами квазигосударственного сектора. В сущности, до сих пор не ясно, принадлежит ли "Самрук-Казына" к субъектам государственного предпринимательства или все же относится к частному бизнесу?
Над этой проблемой в течение многих лет работает, например, партия "Ак жол", скрупулезно вникая в хитросплетения системы закупок квазисектора. В частности, "Ак жол" настаивает на необходимости разработки закона "О закупках", регулирующего закупки субъектов квазигосударственного сектора, в том числе нацкомпаний, госпредприятий, крупных недропользователей и т.д. Партия неоднократно направляла депутатские запросы на имя премьер-министра Масимова и других членов правительства. "Правовая база закупок национальных компаний представлена отдельными правилами компаний, разработанными на основе типовых правил, утвержденных постановлением правительства. На основе этих типовых правил, каждая компания устанавливает собственные конкретные требования, далеко не всегда в пользу отечественного бизнеса. Более того, отсутствует какая-либо ответственность должностных лиц, кроме дисциплинарной, за нарушения в данной сфере", – говорится в одном из запросов. Для сравнения приводятся следующие данные: в 2013 году за нарушения в сфере госзакупок было наказано 2509 чиновников, из них 1026 привлечены к административной и уголовной ответственности. За тот же период, за нарушения при закупках субъектов квазигосударственного сектора наказаны 118 менеджеров и все они отделались только дисциплинарными взысканиями при том, что объемы рынка квазигосударственного сектора в пять и более раз превосходят рынок госзакупок. В частности, в 2013 году объем госзакупок составил 1,5 трлн тенге, тогда как закупки национальных компаний, госпредприятий и недропользователей превысили 8,4 трлн тенге. В 2014 году госзакупки составили 1 трлн тенге, притом, что квазигосударственный сектор осуществил закупки на сумму 7,3 трлн тг. Зная объемы бизнеса "Самрук-Казыны", не трудно предположить, что львиная доля в этом "празднике неподконтрольности" принадлежит именно ему.
"О том, что данное поле не урегулировано должным образом, свидетельствуют и многочисленные обращения казахстанских производителей по поводу нарушения их законных прав и интересов при проведении закупок дочерними организациями национальных компаний и недропользователями. Более того, из опыта работы в различных бизнес-ассоциациях мы можем ответственно заявить, что пренебрежение интересами отечественных производителей со стороны субъектов квазигосударственного сектора носит систематический и совершенно безнаказанный характер", – говорится в запросах депутатов. На сегодня, по мнению "Ак жола", именно данная сфера служит потенциальным полем коррупционных нарушений и источником т.н. "бегства капиталов" в оффшорные зоны.
По мнению экспертов, угрозой для экономики Казахстана является не сама система государственных закупок, а исключения из нее. В частности, отсутствует единая централизованная система отчетности для обеспечения контроля фактических государственных расходов в процессе госзакупок. Обществу так же не предоставляется информация о завершенных проектах. Однако, по некоторым данным, "Самрук-Казына" занимает 43% ВВП страны, то есть примерно половина госзакупок производится буквально как бог на душу положит. Кроме того, Национальная палата предпринимателей в 2015 году сообщила о том, что к ним поступило 268 жалоб по вопросам закупок, причем наибольшее количество обращений касается государственных закупок (34,4%) и закупок компаний АО "Самрук-Казына" (27,6%). А за первый квартал текущего года количество обращений составило 168 случаев. На первом месте также закупки АО "ФНБ" Самрук-Казына" – 41%. Между тем, как отметили в НПП, ТОО "Самрук-Казына Контракт" попросту констатирует эти нарушения. "В таких случаях фонд не имеет никаких инструментов по отмене тендеров, расторжению заключенных договоров. В Правилах АО "СК" не предусмотрена обязанность уполномоченного органа по обращению в правоохранительные органы по серьезным нарушениям Правил закупок, приводящих к растрате государственных денежных средств. Данные случаи свидетельствуют о бесконтрольности всей системы закупок фонда в виду созданных условий ухода от ответственности при подтвержденных нарушениях и отсутствия ответственности должностных лиц, а также бесполезности системы обжалования в виду отсутствия системы контроля", – резюмировали специалисты НПП.
Итак, проблемы с обеспечением основной функции наполнения бюджета, многомиллиардные долги, потенциальная коррумпированность и неясный исход приватизации, в результате которой десятки стратегических предприятий Казахстана могут оказаться в частных руках, и никто толком не узнает – в каких именно. В данных условиях оптимальным было бы сокращение любых сверхрасходов и сосредоточенность на выплате налогов и упорядочивании системы управления. Но "Самрук-Казына" не ищет легких путей. Все годы, предшествующие кризису, когда опасность свалиться в долговую яму уже была очевидна, фонд продолжал тратить направо и налево.
Например, только по официальным данным, напрямую "Самрук-Казына" финансирует 14-17 федераций по различным видам спорта, расходуя на эти цели 18 млрд тенге ежегодно. А в 2014 году была опубликована информация о том, что хоккейный клуб "Барыс" финансируется "Самруком" через "Казахстан Темир Жолы" (!), и затраты на клуб составляют порядка $100 млн. Хочется робко вопросить: а нельзя ли было эти средства вложить в модернизацию КТЖ, дабы той не пришлось спасаться путем выгребания ЕНПФ? Спору нет – имидж страны создается и с помощью спортивных достижений, но еще конкретней немалые деньги поспособствовали укреплению имиджа самого фонда. Когда на спинах отечественных велосипедистов (только команде "Астана" было выдано 15 млн евро) или хоккеистов стоит логотип ФНБ – это видно всем и сразу, а вот кропотливые усилия по выстраиванию стратегии оцениваются медленно и получению похвал от высшего руководства не всегда способствуют. К тому же, зачем вообще напрягаться, если к твоим услугам Нацфонд или пенсии? Вместе с непомерными усилиями во имя "имиджа себя и спорта", "Самрук" принял участие в огромном количестве благотворительных проектов, в числе которых такие странные вещи, как, допустим, разработка казахской "Википедии" и постройка деревни Санта Клауса в Боровом. Опять же, не поспоришь – благотворительность нужна. Тем не менее, "Вики" могло бы заниматься и министерство образования за штатную зарплату, а дедушка Коля вообще от лукавого. Как уже подчеркивалось выше, "Самрук" создавался явно не для того, чтобы разбазаривать свои сверхприбыли – слишком важную роль он выполняет в государстве, и слишком не оправдал возложенных на него надежд.
Отдельную строку в повести о странностях ФНБ занимает его кадровая политика. На протяжении нескольких лет в фонде развернулась масштабная компания по привлечению иностранных специалистов, в результате которой структура наполнилась вышеупомянутым "креативом". Например, в январе этого года, в соответствии с новой организационной структурой, на должность управляющего директора по трансформации и специальным проектам фонда национального благосостояния "Самрук-Казына" был назначен литовский финансист Адамас Илькявичюс. Напрямую же за привлечение иностранных специалистов отвечает главный директор по управлению человеческими ресурсами "Самрук-Казына" Дэниел Крюсберг. Кроме того, должность управляющего директора по стратегии и портфелю активов ФНБ занимает малазийка Балжит Каур Грюал. А одноименный Корпоративный университет, занимающийся подготовкой и переподготовкой кадров для компаний, входящих в фонд, возглавляет некий Гари Хейс.
В одном КМГ иностранцев пруд пруди. Так, по данным 2015 года, в состав совета директоров "РД КМГ" входили Кристофер Хопкинсон – представитель КМГ, первый заместитель председателя правления КМГ – председатель совета директоров РД КМГ и Кертвуд Хиллман – представитель КМГ, управляющий директор по операционным добывающим активам КМГ, и такие независимые директора, как Филипп Дэйер, Эдвард Уолш и Аластэр Фергюсон. А в марте 2014 года Фонд национального благосостояния "Самрук-Казына" назначил председателем совета директоров "КазМунайГаза" гражданина Нидерландов Фрэнка Килаарса. Так же независимым консультантом стал голландский банкир Густав Ван Меербеке. Совокупный доход только независимых директоров КМГ составил около 700 тысяч долларов. При этом большинство варягов отнюдь не являются признанными звездами в своих сферах, и кроме того, за прошедшие годы "Самрук" обязан был вырастить национальные кадры.
Подобная политика огромной нагрузки на бюджет фонда тем более странна, что глава государства неоднократно требовал от него расходы сократить, прежде всего, оптимизировав кадры. "Самрук" же и без привлечения "креативных" иностранцев, судя по многочисленным казусам, ничем положения фонда не улучшивших, имел имидж синекуры для различных "племянников". "Родственнички", помимо огромных зарплат, получали еще и никем не контролируемые бонусы. Например, в 2015 году один из представителей руководства ФНБ рассказывал: "Бонусы в АО "Самрук-Казына" можно получить за решение амбициозных сверхзадач во внеурочное время. Устанавливается порог – историческая результативность. И если на несколько процентов повысишь этот показатель, будет тебе премия. Этот принцип работает очень хорошо. Потому что эти 2% могут выражаться в миллиардах тенге. Или в миллионах долларов. А премия работника выражается в том, что он получает один месячный оклад за это". Коль скоро на выручку компаний фонда идут наши с вами накопления, очень хотелось бы знать, кто конкретно получает эти "оклады" и бонусы, и в какую сумму они ежегодно выливаются?
Впрочем, главный "самруковец" г-н Шукеев интереса сограждан удовлетворить не пожелал, заявив, что "в цивилизованном обществе бонусы менеджеров нельзя публично обсуждать – это прямо влияет на инвестиционный климат". "Кто к нам придет? Мы же хотим, чтобы у нас работали менеджеры мирового класса. Кто к нам придет в страну, когда их бонусы обсуждают в прессе, парламенте. Это неприлично. На Западе люди, которые работают на одной кафедре или производстве, даже не знают, какие у коллег зарплаты. Это табу. И если мы хотим улучшить инвестиционный климат, нам надо воздерживаться от таких обсуждений", – пояснил Умирзак Шукеев. Глава фонда здесь, немножко, как говорится, лукавит. В данный момент имеются сведения о том, что зарплаты работников структур, аналогичных фонду, в Европе, странах Юго-Восточной Азии и иногда даже в России обсуждает вся страна. При этом, например, пару лет назад депутат Сената Светлана Джалмагамбетова обратила внимание на огромную разницу в размерах доходов почтальонов АО "Казпочта", которые получают ежемесячно около 20 тысяч тенге, и топ-менеджеров госкомпании, ежемесячная зарплата которых, по ее словам, составляет 1-1,5 млн тенге. Тем не менее, отметила депутат, в ФНБ отказывались сообщить размер зарплат в госкомпании даже парламентариям. Пересуды о хорошей жизни сотрудников "Самрука" дали повод экспертному сообществу восклицать едва ли не хором: "слезьте с Нацфонда, слезьте с ЕНПФ, потом уже выплачивайте бонусы и гигантские зарплаты!" Непрозрачность, раздутый аппарат, невнятная кадровая политика, неэффективность методов и непомерные траты – таким предстает неудавшийся "локомотив казахстанской экономики" сегодня. И появляется вопрос: можно ли при подведении итогов почти пятилетней деятельности на посту главы фонда Умирзака Шукеева припомнить что-либо, кроме пресловутых "бессмысленности и беспощадности"?