Наталья Макарова, Иван Абакумов, vz.ru, 1 июля

Китай начал применять первые меры по противодействию протестам в Гонконге – в соответствии с утвержденным накануне специальным законом. Речь идет прежде всего о силовом давлении, но не только о нем. Каким образом Пекин намерен задавить протесты в бывшей британской колонии и почему он просто не перекроет Гонконгу доступ к пресной воде?
В среду полиция Гонконга применила водометы против активистов, сообщает издание South China Morning Post. По данным СМИ, демонстранты выкрикивали слоганы о независимости Гонконга от Китая. Кроме того, полиция задержала около 70 участников незаконных протестных акций.
Поводом для протестов стало принятие китайским парламентом и подписание председателем КНР Си Цзиньпином закона об обеспечении национальной безопасности в Гонконге. Цель документа – пресечение сепаратизма, терроризма, подрыва государственной власти и сговора с иностранными антикитайскими силами. Согласно закону, за эти преступления полагаются суровые наказания, вплоть до пожизненного заключения.
Документ серьезно урезает самостоятельность правоохранителей Гонконга (они, так же как и администрация этого "специального района Китая", до сего момента пользовались широкой автономией). Центральные власти КНР получают возможность вести следствие в Гонконге, в городе появятся представительства китайских органов госбезопасности.
Символично, что председатель Си подписал закон в 23-ю годовщину присоединения Гонконга к Китаю – 1 июля 1997 года Великобритания официально передала свою колонию под юрисдикцию Пекина. Сейчас, "в свете возрастающих рисков национальной безопасности, с которыми сталкивается Гонконг, принятие закона о национальной безопасности на национальном уровне было срочным и необходимым", объявила глава города Кэрри Лэм.
Под рисками нацбезопасности китайские власти и администрация Гонконга обычно понимают массовые (до сотен тысяч человек) выступления гонконгской оппозиции против вмешательства Пекина в дела автономии. Достаточно вспомнить "революцию зонтиков" 2014 года. Беспорядки, бушевавшие летом и осенью прошлого года, многим напомнили киевский майдан (в том числе из-за появления украинских "инструкторов"), но главную поддержку оппозиционерам оказывали и оказывают США и Великобритания.
Последняя по времени масштабная вспышка протестных настроений пришлась на май этого года – и была прямо вызвана законом о нацбезопасности. Как отмечала газета ВЗГЛЯД, сейчас уличная оппозиция не активна, и роль главного защитника гонконгских свобод взяли на себя Соединенные Штаты.
В конце прошлой недели США ввели против Китая "гонконгские" санкции. Это наказание, впрочем, носило персональный характер – адресатами были китайские официальные лица, причастные к "уничтожению автономии". Более важно, что в понедельник Штаты объявили о прекращении экспорта в Гонконг американской военной продукции и технологий двойного назначения. До этого момента Китай, при всех американских санкциях, имел возможность получать эти технологии именно через свой "особый район". Во вторник министерство торговли США пообещало "возможность введения дальнейших ограничений".
И это притом что принятие закона о нацбезопасности Гонконга было согласовано еще с бывшей метрополией – Британией, сказал газете ВЗГЛЯД старший научный сотрудник Центра комплексных европейских и международных исследований Высшей школы экономики (ВШЭ) Василий Кашин. В декларации 1984 года о передаче города в юрисдикцию КНР говорилось, что будет принят собственный гонконгский документ о национальной безопасности. Гонконг вошел в состав Китая в 1997-м, "первая попытка принять закон была в 2003 году, но его утверждение срывалось из-за протестов", – отметил Кашин.
О том, как будет выглядеть жизнь в Гонконге в случае принятия закона, можно судить по другому специальному району Китая – бывшей португальской колонии Макао, где аналогичный документ уже действует. В Макао сохранились особенности экономической системы, самоуправления и визовой политики, "но политическая жизнь во многом выхолощена", констатировал эксперт. "Есть небольшие оппозиционные партии, но они действуют в рамках закона о безопасности. Набор их требований сводится к частным вопросам расширения местного самоуправления", – пояснил собеседник.
Также и в Гонконге значительные части политических сил должны будут либо полностью изменить модель поведения, либо уйти из политики, уверен Кашин. Эксперт прогнозирует, что кому-то из активных участников прошлогодних протестов придется уехать из Гонконга, ведь им грозит ответственность даже по действующему местному законодательству.
Кашин напомнил, что Великобритания уже выразила готовность принять политических беженцев из бывшей колонии. В качестве убежища можно будет выбрать Тайвань и даже США, "поскольку холодная война между Америкой и Китаем набирает обороты".
"Сейчас не самое плохое время для политической эмиграции. У этих людей будут шансы получить за границей помощь", – уверен эксперт. Массовой эмиграции, впрочем, ожидать не следует – по мнению Кашина, уехать решится несколько тысяч из 7,5-миллионного города. "Для большей части жителей решение оставаться или уезжать будет определяться экономикой. Она начала проседать, но сейчас кризис глобальный – поэтому непонятно, будут ли экономические причины, чтобы все бросать и уезжать из Гонконга куда глаза глядят", – полагает эксперт.
Надо учесть, что у Китая есть даже не экономический, а "гидравлический" способ воздействия на беспокойный "специальный район". "Гонконг до сих пор в значительной степени зависит от поступления пресной воды из Китая", – сказал газете ВЗГЛЯД замдиректора Института Дальнего Востока РАН Андрей Островский. Пекин и в XX веке решал вопросы "простым поворотом крана" – когда у КНР возникали трения с Британией, напомнил эксперт. Сейчас такую водную блокаду представить сложно – разве что в случае вооруженного мятежа или другой попытки отделения Гонконга от большого Китая.
"Китайское руководство не будет без причины закручивать гайки, – полагает Островский. – Пекин хочет дружить с Гонконгом, сотрудничать и развиваться. И это желание взаимно, судя по тому, что стороны договорились о применении китайского закона о противодействии терроризму на территории Гонконга".
Гонконг остается для Пекина витриной интеграции по принципу "одна страна – две системы", сказал газете ВЗГЛЯД профессор ВШЭ Александр Шпунт. С того момента, как Дэн Сяопин в 1980 году сформулировал этот принцип, речь идет об интеграции не только Гонконга и Макао, но и Тайваня.
С другой стороны, отметил Островский, значимость собственно Гонконга для КНР сегодня снижается. Если в 1997 году, когда город вернулся в состав Китая, его доля в общем ВВП страны составляла 20%, то сегодня – 2%. "В большом Китае появились зоны свободной торговли, свободные экономические зоны, современные технологичные порты. Многие гонконгцы переезжают в соседний Шэньчжэнь, потому что там больше пространства, а зарплаты как минимум соответствуют, – указал Островский. – Роль Гонконга фактически свелась к функционалу офшора – он служит для транзита средств в Китай или в обратном направлении – из Китая за рубеж".
По прогнозу Шпунта, предоставленный Гонконгу в 1997 году особый статус будет постепенно выравниваться с остальными регионами материкового Китая. "В этом плане действия Пекина очень последовательны и осторожны, если не считать закона, согласно которому совершенные в Гонконге преступления должны рассматриваться в китайских судах. Эта норма вызвала обоснованное возмущение", – пояснил эксперт.