facebook.com/ermek.tursunov, 7 июля

Могло ли сложиться иначе? Вряд ли. Все складывалось слишком предсказуемо. Одно к одному.
И мне незачем тут сгущать краски, заниматься наветами, наговаривать, а потом скрываться за безликим ником. Или же скидывать свои материалы в сливную яму наподобие какого-нибудь телеграмм-канала. Я выхожу в публичное поле, понимая, что количество недоброжелателей умножится в разы. И еще потому, что все, о чем я тут говорю – правда. А правду говорить легко. И у меня тут нет никакого интереса. У меня нет должностей и я не стремлюсь к карьере, у меня нет больше престарелых родителей и мне не нужно за них тревожиться, у меня нет детей, работающих на госслужбе и мне не нужны политические очки, у меня нет ни левого, ни правого бизнеса, я не член какой-либо партии или финансовой группы… Словом, мне нечего прятать и мне не от кого прятаться. Поэтому я могу позволить себе такую роскошь как говорить правду.
Сегодня я расскажу, как поступили с президентом "Казахфильма" Арманом Асеновым и управляющим директором национальной киностудии Канатом Торебаем.
С тех пор, как у нас начались конфликты с министром культуры, Актоты Рахметуллаевна вслух окрестила "Казахфильм" "территорией врага". А коли студия – враг, то, как следствие, ни о каком сотрудничестве речь идти не может. Поэтому все идеи губились министерством на корню, любые инициативы воспринимались в штыки, кроме того, постоянно предпринимались попытки уволить Асенова А.Т. с должности президента киностудии. В конце концов это удалось сделать недавно обманным путем.
9 июня Асенов Арман был вызван в очередной раз в Астану вместе с управляющим директором киностудии Торебаем Канатом. Им обоим Раимкулова А.Р. в присутствии ответсекретаря министерства Темирболат Б. и вице-министра Дауешева Н. в ультимативной форме приказала написать два заявления. Одно – на увольнение и второе – на новое назначение. При этом министр уверила обоих руководителей, что все вопросы с АП уже согласованы и нужно немедленно приступать к работе. В результате Асенов с Торебаем написали заявления и уехали в полной уверенности в заверениях министра.
Прошло время. На календаре уже июль. До сих пор никто в Алма-Ату от министерства не приехал. В результате работа киностудии парализована. Люди не могут ни зарплаты свои получить, ни выйти в отпуска. Студия элементарно не может оплатить коммунальные расходы: воду отключили, сотрудников распустили по домам. На вопросы коллектива – что будет дальше, – никто толком ответить не может. И Асенов, и Торебай неоднократно связывались с министерством с просьбой прояснить ситуацию. Вразумительных ответов получено не было. Кроме того, есть подтвержденная информация, что на их позиции готовят новых назначенцев...
Мне нечего добавить к этому. Одно лишь могу сказать, что это уже за гранью обычных этических норм. На языке мелких аферистов такие приемы нынче называют – "разводом" или "кидаловом". Смущает, конечно, что такими вещами занимается представитель высшей государственной власти. Целый министр культуры! А во всем остальном – ничего нового...
Что мне есть еще добавить ко всему сказанному?
Вы знаете, творческая среда всегда была конфликтной. Но раньше, в те еще благословенные времена, ссоры наши носили другой, я бы даже сказал – созидательный – характер. Спорили из-за фильмов, из-за идей, из-за различных подходов к работе, из-за разности понимания задач и стилей. Спорили, ссорились, обижались...
Сегодня наши склоки носят другой характер. Больше всего подходит определение – "гнилой". Меня лично все это, мягко говоря, оскорбляет. Все время не покидает ощущение "мокрого неудобствия" – как говорил мой Мастер по драматургии, незабвенный ВалерСеменыч Фрид. Все время хочется встать под душ...
…Эти тупые разборки на уровне базарных перепалок, куда меня все время втягивают никчемные типажи. Все эти нервы, потраченные впустую. В конце концов – время. Его же не вернешь…
И теперь я думаю: стоит ли мне во всем этом участвовать дальше? С другой стороны, молча наблюдать за всей этой вакханалией и бездействовать тоже нельзя. Сердце болит. И за студию, и за дело. И потом – как быть с памятью? Думаешь: а как же Шакен, Султан, Мажит, Абдулла?.. Как же те сотни, тысячи забытых, малоизвестных и вовсе неизвестных тружеников, что делали кино на этой несчастной и никому не нужной студии? Неужели все это – в топку?
Но что я могу? Ничего не меняется. Вот и сейчас все зависло. А выбора по сути всего – два. Или падать дальше в пучину мракобесия, воровства, невежества и убожества. Или же попытаться все-таки спасти национальное кино. А оно является неотъемлемой частью общей нашей культуры.
Одно я определил для себя точно: это – уже не та страна, в которой я родился и вырос. И которую я безмерно люблю. И которая дала мне все. Это теперь что-то другое. Я даже не берусь определить – что это теперь такое? Это – некая географическая точка на карте мира. Невразумительное пятно, в которой прекрасно себя чувствуют только мутные, хамоватые, скользкие и плутоватые персонажи. И вроде бы декларации с высоких трибун звучат красивые и хочется во все это верить. Но…
Но, чтобы верить, нужны какие-то основания. А какие могут быть основания, если тут не осталось собственно культуры. Ее попросту нет. Те люди, которым поручено было заниматься этим важным делом, работу свою провалили. Они и не могли с ней справиться. Они и не собирались…
И мне думается, что все эти Жанаозены, все эти Кордаи, Арысь, Караганда, Маловодное, первое место в мире "по ковиду", и вообще вся наша ежедневная новостная лента, которую иной раз читаешь, как сводку с фронта – все это следствие провальной культурной политики в стране.
Еще раз говорю: то, что вы считаете культурой - таковой не является. Все эти вывески на английском не означают, что мы приобщились к цивилизации. Весь этот якобы новый стиль жизни, все эти импортные машины, наводнившие наши улицы, вся наша привозная одежка, в которую мы оделись, все эти песни новомодные, под которые сходит с ума наша молодежь, все эти мотивы, являющиеся плохими копиями чужих образцов, и параллельно с этим – лидирующее место по суицидам среди подростков, поголовная коррупция, население, подсаженное на кредитную иглу, массовые беспорядки…
А все потому, что нет стратегии государственной политики в сфере культуры. Общество разобщено и раздроблено на классы и сословия, на касты и статусы. Что их может объединить? Только культура. Кто должен этим заниматься? По логике вещей – деятели культуры. Они ответственны за нравственное здоровье общества, а теперь уже и за психическое. Нынче внутренний эмоциональный вакуум заполняется невесть чем. Человек не чувствует себя частью общего. Поэтому он становится агрессивным, циничным, мстительным. Ему наплевать на свою и тем более на чужую жизнь. Для него нет законов. Поэтому – самоубийства. Поэтому – стрельба и поножовщина. Поэтому – иммиграция. Поэтому – коррупция и воровство. Нельзя оставлять эту одинокую темную душу один на один со своей пустотой. Ее надо погрузить в благоприятную эмоциональную среду.
А во что нынче превратили культуру? Во что превратили искусство и литературу? В развлекуху. А затем развлекуху скрестили с чернухой и в итоге получили веселуху. Но это пустой смех. Он ни о чем. А после пустого смеха наступает полное опустошение. А пустот в природе не бывает. Особенно в человеческой природе. Пустота заполняется грязью, пошлятиной, нечистотами.
…Все это произошло и происходит благодаря молчаливому согласию ответственных работников, отвечающих за культуру и идеологию в этой стране. И когда наши идеологи рассуждают о культуре, об и-мидже-стро-итель-стве, то это говорит лишь об одном: они озабочены рекламным образом страны, а не ее истинным содержанием. И пусть я буду тут со своим мнением в меньшинстве, пусть даже в единственном числе – но я действительно так считаю.
Вот и все.
Что дальше?
А дальше мне не к кому больше обращаться. Я со всеми, кто отвечает в этой стране за культуру, уже переговорил. И по много раз. И вижу, что все это бесполезно. Остается только Аллах, но я боюсь, что он меня не услышит.
Остается признать, что та страна, которую я помню, и те люди, которые возделывали тут подлинную культуру – все они в большинстве своем ушли. На смену им пришли другие: шумные, алчные, циничные, расчетливые, малообразованные, наглые, агрессивные и жутко уверенные в себе. Внешне мне их "культурный десант" напоминает цыганский табор с клоунами, скоморохами, ушлыми ворами и медведями на цепи. Глядя на них, я сильно скучаю по прошлому. Не по эпохе и не по времени, нет, а по тем личностям, которые были в моем прошлом. Но я не могу повернуть его вспять, ибо оно – прошлое. Я не могу туда вернуться сам и самое ужасное – я не могу вернуть оттуда тех, кого я знал лично. Ну хотя бы часть из них – Жантурина, Ногайбаева, Букееву, Токпанова, Султанбаева… Тлендиева, Багланову, Жубанову… Симашко, Бокеева, Абдрашева, Кекильбаева, Мухамеджанова, Санбаева, Бельгера… Да разве перечислишь всех?!
Когда-то я уезжал отсюда в Штаты в досаде на всю нелепость, нежелание и неспособность живущих здесь людей, стать по-настоящему достойной державой. Потом я вернулся, уступив настойчивым уверениям своего покойного друга Алтынбека строить новый Казахстан (авт: Сарсенбаев А. – бывший министр культуры). По приезду активно взялся за работу: снимал фильмы, писал книги, занимался публицистикой, ездил по стране, читал лекции, помогал людям…
Теперь я смотрю вокруг и думаю – а стоило ли возвращаться? Стоило ли оно таких усилий? Эти вопросы сегодня меня особенно угнетают, когда я реально понимаю, что это не новый Казахстан еще, но и не бывшая родина уже.
Когда-то ситуация выдавила меня из страны, но я смог как-то с этим справиться. Но теперь, когда я вижу, как мое отечество постепенно вымывается из меня, как оно покидает меня по кусочкам, мне становится тошно. И обидно. И страшно. О будущем думается с тревогой. В такие минуты я мысленно перебираю в памяти тех, кому еще не безразлично наше существование. Кто верит в правду и готов за нее бороться.
К сожалению, мало таких. Очень мало…