Данияр Ашимбаев, turanpress.kz, 16 марта

Ак Орда демонстративно дистанцируется от выборного процесса. Единственным проявлением какой-то позиции было появление лидера "Республики" Ходжаназарова на встрече президента с агробизнесом, но ни АП, ни партия не стали обыгрывать данный момент, тем более что кампания "Республики" проходит на редкость бесцветно.
Новички не смогли не только стать альтернативной партией власти (в чем, вроде, был замысел), но даже подвинуть "Ак Жол" как представителя интересов бизнес-сообщества.
На этом фоне интересен рост рейтинга партии "Ауыл", в которой потихоньку концентрируются представители региональных элит, не видящие своих перспектив в других партиях (включая "Аманат"). Электорат партии, как уже не раз отмечалось, более активен в городах, нежели в сельской местности – что неудивительно с учетом растущей внутренней миграции. Хорошим выбором в качестве "фронтмена" стал Жигули Дайрабаев, производящий лучшее впечатление, нежели другие лидеры "Ауыла".
С другой стороны, "Аманат" сохраняет позиции лидирующей партии, которую никто так и не смог переиграть. Партия претендует на 50 с лишним процентов, хотя многие ожидали ее полный крах. При этом "Аманат" не использует бренд "президентской партии" (умные это и так понимают) при весьма высоком рейтинге Касым-Жомарта Токаева. Конечно, 50+ – это не 70% "Нур Отана" на последних выборах, но вполне очевидны минимизация административного ресурса и вполне адекватный подбор кандидатов.
Вернемся к администрации. На самом деле понятно, что главу государству и его команду устроит практически любой сценарий. Большинство, так или иначе, составят достаточно конструктивно настроенные кандидаты, в т.ч. независимые. Анализ предвыборной ситуации показывает, что радикалы и популисты сильно переоценили свои шансы.
Кроме того, наплыв кандидатов (в том числе и в одни и те же округа) лишний раз показывает, что никакой консолидации оппозиционеров не происходит, да и популярных идей, способных привлечь электорат, у них нет. А самое главное – то, что идя на выборы по модели формирования Мажилиса и маслихатов, предложенной Токаевым, они, по сути, движутся в рамках президентской политики. Конечно, авторство некоторых реформ пытались приписать себе лидеры НПК и ОСДП, но особого эффекта это не произвело, т.к. вряд ли кто-нибудь их программы когда-нибудь читал.
Токаев не зря подчеркнул на недавнем совещании, что в результате выборов "органы власти получат мандат доверия для продолжения всесторонних реформ". Насколько известно, регионы получили жесткую команду – не увлекаться "корректировкой" итогов выборов.
Оперативное раскрытие "дела Маневича" и его публичная озвучка сильно подорвали провокационный компонент вокруг выборного процесса, в котором явно были задействованы некоторые "жертвы". Можно отметить и ряд других мер по форматированию информационного пространства, в ходе которых тем или иным формам зачистки подверглись ресурсы, игравшие откровенно провокационные роли.
Токаев обозначил, что "одно неосторожное слово, одно необдуманное решение может нанести вред стране. Государство, безусловно, гарантирует свободу слова. Но это не означает вседозволенности. Каждый гражданин обязан в полной мере соблюдать требования закона, связанные с сохранением мира и территориальной целостности страны".
Глава государства увязал это с необходимостью формирования новой политической культуры.
Конечно, в выступлении главы государства наибольшее внимание все уделили тому фрагменту, в котором президент говорил о памятниках. Пошли даже многочисленные обсуждения – о каких именно "деятелях советского периода", задействованных в репрессиях или с мифическими "героическими деяниями". На мой взгляд, речь идет о двух почти тезках, причем происходящих из одного рода, но тут принципиальны не имена, а общий подход. Идеология, опирающаяся на родовую историю, как древнюю, так и советскую, для консолидации общества совершенно не годится. Президент указал на эту тему именно акимам, на территориях которых такие процессы слишком уж стали расползаться. Но услышать, понятно, должны не только они. Замена советской ономастики трайбалистской – тупиковый путь.
Токаев подчеркнул тут же принципиальность укрепления межэтнического согласия и необходимость сохранения духовных ценностей, причем, судя по построению текста, последняя проблема тесно увязывается с религиозным экстремизмом ("усилить работу в сфере религии").
А вот вопрос повышения качества жизни людей глава государства не менее тесно увязал с разъяснением населению значимости реализуемых инициатив и недопущением "действий, ведущих к дестабилизации".
Токаев подчеркнул: "Только там, где есть стабильность, будет прогресс и процветание. Единство народа – залог успешной реализации реформ". В этих формулах сосредоточены главные идеологемы и принципы нового курса. Глава государства в этот раз не стал говорить ни о "Новом Казахстане", ни о "Справедливом Казахстане", но пообещал после 19 марта "выдвинуть ряд новых инициатив" по "всесторонней модернизации государства".
Тональность совещания показывает, что никаких проблем, связанных с электоральными процессами и возможными итогами власть не ощущает и вполне в себе уверена. Стратегия на дистанцирование от партий дала свои эффекты, а проявленная активность общества вполне вписывается в курс президентских реформ. Лишний раз можно подчеркнуть, что альтернативной повестки дня и альтернативных лидеров национального масштаба так и не появилось.