Пэтрик Тайлер, "The New York Times", 8 августа 2002

В подоплеке решения о войне с Ираком, которое предстоит принять президенту США Джорджу Бушу-младшему, лежит набор расчетов, которые следовало бы назвать "нефтяной реалполитик" - и Россия находится в самом центре этих расчетов. С 11 сентября специалисты по нефти и многие политики, включая президента России Владимира Путина, говорят о том, что Россия с ее бурно развивающимся энергетическим сектором является стратегическим антидотом для угрозы очередного нефтяного шока.

Вашингтон, 4 августа 2002 года. В подоплеке решения о войне с Ираком, которое предстоит принять президенту США Джорджу Бушу-младшему (George W. Bush), лежит набор расчетов, которые следовало бы назвать "нефтяной реалполитик" (realpolitik - реальная политика, нем.) - и Россия находится в самом центре этих расчетов. С 11 сентября специалисты по нефти и многие политики, включая президента России Владимира Путина, говорят о том, что Россия с ее бурно развивающимся энергетическим сектором является стратегическим антидотом для угрозы очередного нефтяного шока.

Самые большие опасения, например, по поводу войны на Ближнем и Среднем Востоке или направленных против интересов Соединенных Штатов согласованных действий Саудовской Аравии и "тяжеловесов" Организации стран - экспортеров нефти (ОПЕК) в зоне Персидского залива столь же маловероятны, какими они казались вот уже на протяжении долгого времени. Многие торговцы нефтью утверждают, что вследствие тревоги, связанной с ожиданием войны, цена экспортируемой с Ближнего Востока нефти уже увеличилась на 3-5%.

Но с 11 сентября Россия встала на путь стратегического сближения с Западом, что подкрепляет взгляды на нее как на важнейшего партнера Запада. И это обстоятельство изменяет психологию и рынка, и геополитики.

Ни г-н Буш-младший, ни г-н Путин не являются настолько недальновидными политиками, чтобы публично трубить о том, что они готовят планы страховки от непостоянства своих союзников - стабильных нефтедобывающих королевств и эмиратов, которые отказались от представления о том, что нефть является оружием в глобальной политической игре.

Но, даже если лояльность и союзнические отношения между Вашингтоном и его друзьями в Персидском заливе сохранятся, каков будет эффект, если Саддам Хуссейн (Saddam Hussein) запустит свои ракеты "Scud" (условное наименование НАТО, присвоенное в свое время определенному типу советских оперативно-тактических ракет - прим. пер.), снаряженные вирусом сибирской язвы, горчичным газом (иприт - прим. пер.) или какой-нибудь отвратительной радиологической субстанцией, по главному саудовскому нефтяному перегрузочному терминалу в районе города Рас-Таннура (Ras Tanura), вызвав панику и прекращение работы терминала?

А после 11 сентября появился дополнительный неосязаемый элемент, который разъедает саудовско-американские отношения - нечто среднее между неуверенностью и недоверием из-за наличия большого числа саудовских граждан среди мучеников Усамы бен Ладена (Osama bin Laden) и терпимости саудовцев к культуре джихада. Саудовцы, со своей стороны, выражают неудовольствие в связи с отказом американцев от стремления обеспечить создание Палестинского государства, которое было столь очевидным при первом президенте Буше и на протяжении большей части правления президента Билла Клинтона (Bill Clinton). Сегодня Америка и Саудовская Аравия пьют чай, в котором можно уловить присутствие ядовитой травы болиголов из невысказанных взаимных обвинений. "Налицо психологический эффект", - говорит один советник королевской семьи (Саудов - прим. пер.).

В мире "реалполитик" публичные заверения в стабильных поставках нефти принимаются в расчет лишь до определенной точки. Важны возможности, какими они будут в любой войне с Ираком, где президенту Бушу-младшему придется взвешивать риски ведения войны в одиночку или почти в одиночку.

Прошлой осенью президент Буш-младший сказал своему министру энергетики Спенсеру Эйбрахаму (Spencer Abraham), чтобы тот добавил 108 млн. баррелей нефти (1 американский баррель для нефтепродуктов = 158,75-158,98 л) к стратегическому запасу горюче-смазочных материалов (ГСМ) Америки. Но это решение предлагает американскому (нефтяному) рынку всего один слой для демпфирования колебаний. "Первый принцип энергетической безопасности - разнообразие источников, - сказал Дэниэл Йергин (Daniel Yergin), аналитик нефтяного рынка и историк, и с учетом этого обстоятельства Россия внезапно стала очень важной для международных рынков энергоносителей.

Сегодня наблюдается устойчивое восстановление объемов нефтедобычи в России, которые резко упали в постсоветский период; в самом деле, Россия этой весной догнала Саудовскую Аравию, добывая в марте по 7, 28 млн. баррелей в сутки. Что касается среднесуточных показателей экспорта нефти в расчете на год, ожидается, что в этом или в следующем году экспорт российской нефти, который в 1994 году упал до самой низкой отметки в 3,16 млн. баррелей в сутки, возрастет до 5 млн. баррелей в сутки.

"Темпы роста российской нефтяной индустрии удивительны, и это привлекает в Россию западные таланты, технологии и инвестиции, но больше всего ей необходимы рынки сбыта", - говорит Сара Кари (Sarah C. Carey), вашингтонский юрист, которая входит в состав совета директоров второй по величине российской нефтяной компании "Юкос", желающей снабжать своей нефтью американские нефтеперерабатывающие заводы. Играя на страхе Запада перед нарушением поставок нефти, Россия после 11 сентября демонстрирует на нефтяных рынках куда большую уступчивость, пришедшую на смену тактике запугивания. Саудовцы только скрипят зубами от злости.

Но здесь как раз и лежит камень преткновения в этих спорах: Россия не может заменить Саудовскую Аравию в роли всемирного гаранта стабильности поставок нефти в непредвиденных обстоятельствах. "Они используют все свои производственные мощности, - говорит о России вышеупомянутый советник саудовской королевской семьи. - Все работают на полную мощность, кроме Саудовской Аравии, Кувейта, Абу-Даби и Венесуэлы". А львиная доля резервных производственных мощностей остается главной привилегией саудовцев.

"Россияне это знают, все это знают, и поэтому мы предупреждаем, чтобы нас не пытались загнать в угол", - сказал он, имея в виду опасения, что Россия может попытаться перехватить саудовские рынки посредством исключительно активной нефтедобычи. При этом подразумевается угроза, что Саудовская Аравия заполнит своей нефтью рынки, вызвав падение мировой цены на нефть, как уже бывало прежде.

Поскольку себестоимость добычи саудовской нефти самая небольшая (около 2 долл. США за баррель, по сравнению с 12-15 долл., которые необходимы для добычи нефти на вновь осваиваемых месторождениях), королевский дом Саудов лучше всех сумеет пережить низкие цены. "У нас имеется гибкость, позволяющая делать деньги даже при низких ценах", - сказал этот официальный представитель Саудовской Аравии.

Однако преимущество Саудовской Аравии не имеет почти никакого значения. В следующем десятилетии резко растущая нефтяная индустрия России и увеличивающийся экспорт из этой страны и из Каспийского региона станут важной прибавкой в пуле нефтедобычи не входящих в ОПЕК стран. Это, как отмечает г-н Йергин, сделает мировой рынок более защищенным от шока, особенно с учетом нового отношения России к Западу. "Сейчас отмечается совпадение множества факторов", сказал г-н Йергин, не в последнюю очередь то, что при г-не Путине Россия твердо встала на прагматичный путь реформ.

И, в то время как Саудовская Аравия после 11 сентября увеличила нефтедобычу, чтобы обеспечить спокойствие на рынке, Россия меняет свою политику в более значительных масштабах Она объединяет российские интересы с европейскими и с западными интересами безопасности в битве против терроризма, вступая в стратегический союз, который уменьшает ее прежние страхи перед расширением НАТО и окружением со стороны Запада. Российские нефтяные и газовые гиганты приводят свою отчетность в соответствие с западными стандартами, тем самым делая их более безопасными для западных инвестиций, говорит г-н Йергин.

А свежая версия Большой Игры в Средней Азии, которая совсем недавно вызывала противодействие России тому, что представлялось ей как покушение Запада на ее интересы, сегодня выглядит скорее как совместное предприятие по развитию общего интереса. Российские нефтяные компании объединяются с крупными западными компаниями в стремлении сделать Среднюю Азию важным нефтедобывающим регионом. Россия хочет гарантировать, чтобы солидная доля новых трубопроводов проходила по ее территории, но сегодня это менее важно, поскольку Россия и Запад начинают видеть пользу в различиях и сотрудничать в мире, где с ростом новых экономических систем спрос (на нефть) только лишь будет увеличиваться.

В лице г-на Путина новые нефтяные короли России имеют лидера, готового отстаивать их интересы. "Путин - мастер делать больше из того, что у него фактически имеется, - сказал Джеймс Ричард (James Richard), соавтор одного опубликованного этой весной в журнале "Foreign Affairs" эссе, где утверждается, что "соперничество за господство в энергетическом секторе между двумя крупнейшими мировыми экспортерами нефти, Саудовской Аравией и Россией," будет иметь "фундаментальные последствия для мировой экономики".

Эти последствия не обязательно будут причинять боль соперникам, отмечают другие аналитики. Если война в Ираке дестабилизирует мировые рынки, Россия и Саудовская Аравия мобилизую свои производственные возможности, чтобы заполнить образовавшийся вакуум - даже если Россия и не обладают такими большими, как у Саудовской Аравии, резервами или встроенными запасными производственными мощностями.

Как бы там ни было, России нужны новые рынки сбыта нефти, и она, скорее всего, пустит в ход локти, чтобы туда протолкнуться, а поэтому проверка ее сил в соперничестве с гигантами Персидского залива представляется неизбежной. Одним из преимуществ России является то, что нехватку запасов нефти она может компенсировать природным газом. Она уже поставляет в Европу четвертую часть необходимого европейцам газа. Что касается нефти, России не нравятся доводы Саудовской Аравии, что ей следовало бы подождать своей очереди и взять новую долю рынка, когда возрастет спрос на нефть из Азии. Этот аргумент, возможно, оказался бы более удачным, если бы прагматичный г-н Путин полностью контролировал российских нефтяных гигантов и их агрессивные рыночные стратегии. Но он, по большей части, вместо этого счастливо восседает на тигре российской нефтяной экспансии, надеясь, в том числе, на то, что рост энергетического сектора подхлестнет развитие остальных секторов экономики.

Нападения 11 сентября привели Россию в западный лагерь, обеспечив место, хотя и не полноправное членство, в НАТО для обсуждения западной безопасности. А поэтому статус г-на Путина для того, чтобы разыгрывать российский вариант реалполитик, только лишь укрепился. Вопрос в том, как он будет играть? Ответ почти наверняка такой: он будет играть так, чтобы соблюсти национальный интерес, станет делать все, что наилучшим образом отвечает интересам российской экономики и сильного российского государства, прочно стоящего как в Европе, так и в Азии.

Стратегическое партнерство основывается на взаимной заинтересованности, этой улицы с двусторонним движением в любых отношениях. И точно так же, как в Соединенных Штатах и в Европе приветствуют ту свободу действий, которую они получают от более прочных позиций России на нефтяном рынке, г-н Путин приветствует новые возможности для России, прежде всего настаивая, чтобы российские интересы учитывались при решении больших вопросов войны и коммерции.

А поэтому более чем интересно, что г-н Путин втискивается между Америкой и каждым из государств, которые г-н Буш-младший причисляет к "оси зла". Он вел переговоры с северокорейским президентом Ким Чен Иром (Kim Jong-il), чтобы настаивать на западной повестке контроля над вооружениями, в то же время продавая обеим Кореям концепцию общего рынка, который объединил бы их с Европой через российскую сеть железных дорог. В Иране г-н Путин продвигает интересы российской энергетической промышленности, заключая соглашения о продаже атомных электростанций (АЭС) после того, как российские инженеры закончат давно отстающее от графика строительство своей первой АЭС в районе города Бушер (Bushehr). Как партнер Запада, он имеет право агитировать за российские коммерческие интересы в Иране, даже если администрация Буша-младшего и осуждает поддержку Ираном терроризма и его стремление к обладанию ядерным оружием.

А в конфронтации с Ираком г-н Путин поддержал американскую позицию, что Саддам Хуссейн должен открыть свои границы для инспекторов Организации Объединенных Наций (ООН) или пусть пеняет сам на себя. Тем не менее, он не теряет связей с Багдадом, чтобы не утратить стоящие многие миллиарды долларов США контракты на разработку новых иракских нефтяных месторождений. Россия, которая вооружила и оснастила техникой иракскую армию, скорее всего, станет снабжать оружием преемника Саддама Хуссейна, быть может конкурируя с Западом.

Иными словами, концепция возрождающегося российского государства, обеспечивающего энергетическую безопасность Западу, начинает работать на пользу самой России, и выгоды для России вполне ощутимы. Отчасти благодаря хорошим личным отношениям между президентами Путиным и Бушем-младшим эта концепция кажется менее угрожающей, чем большинство прогнозов для России несколько лет назад, даже если генерируемые Россией новые колебания и не совсем дойдут до сердитых берегов Персидского залива.

Перевод: Федотов Виктор, inoСМИ.Ru
Опубликовано на сайте inosmi.ru: 08 августа 2002, 15:20