Сергей Смирнов, Сергей Домнин, "Эксперт Казахстан", 15 февраля

Технологические сдвиги в экономике Казахстана за годы независимости приобрели явно регрессивный характер, что выражается в хронической деградации как промышленных предприятий, так и системы подготовки квалифицированных кадров для них. Для преодоления этой тенденции властями страны неоднократно принимались различные стратегии, программы и проекты, которые так и не дали ожидаемых результатов. Были провалены "Стратегия индустриально-инновационного развития" и "Стратегия вхождения Казахстана в число 50 наиболее конкурентоспособных государств мира", кластерные проекты и проект "Социально-предпринимательские корпорации".

В прошлом году завершена реализация десятилетнего Стратегического плана развития, согласно которому к 2010 году планировалось на базе экспортно ориентированного блока - нефтегазового сектора и металлургии, нефтехимии и химии - сформировать индустриальный комплекс страны, конкурентоспособный на внутреннем и внешнем рынках, со стабильными и устоявшимися рынками сбыта. Намеревались создать и эффективный, технологически обновленный транспортный комплекс, что, как ожидалось, приведет к возможности снижения тарифов на его услуги. Увы, не случилось ни того, ни другого. Многие актуальные проблемы за ушедшие годы так и не были решены, обрели перманентный характер и по-прежнему остры. Во многих селах нет водоснабжения, электричества, других благ цивилизации. Таким образом, почти 20 лет страна ходит по кругу. Главной задачей среди направлений развития на предстоящую десятилетку, обозначенных в послании президента РК "Новое десятилетие - новый экономический подъем - новые возможности Казахстана", а затем и в Стратегическом плане развития Республики Казахстан до 2020 года, как и ранее, остается диверсификация экономики.

"Экономическая диверсификация будет обеспечена за счет опережающего развития по таким приоритетным направлениям, как нефтепереработка и инфраструктура нефтегазового сектора; металлургия и производство готовых металлических изделий; химическая, фармацевтическая и оборонная промышленность; переработка сельскохозяйственной продукции; строительная индустрия и производство строительных материалов, а также энергетика, транспорт и телекоммуникации", - отмечается в послании. Однако новый экономический подъем предстоит готовить старой команде управленцев: пока отставки команды Карима Масимова не планируется.

Кто заплатит за диверсификацию?

Ключевые приоритеты диверсификации будут реализовываться в рамках Государственной программы форсированного индустриально-инновационного развития (ФИИР) страны на 2010-2014 годы, которую (после неоднократных переносов сроков ее разработки) в Министерстве индустрии и торговли закончили разрабатывать лишь 9 февраля этого года. Ожидается, что президент Нурсултан Назарбаев подпишет ее в течение месяца.

Как заявил глава государства, Казахстан в ближайшие пять лет намерен инвестировать до 20 млрд долларов в несырьевой сектор. Причем основным источником финансирования диверсификации экономики он назвал прямые иностранные инвестиции (ПИИ). Зачем? Во-первых, задача привлечения инвестиций в несырьевой сектор ставится уже многие годы, но из-за низких рентабельности и платежеспособного спроса он непривлекателен для зарубежных инвесторов. К примеру, в 2009 году приток ПИИ в Казахстан составил 11,7 млрд долларов, снизившись на 19,9% по сравнению с 2008 годом. Во-вторых, внешние рынки еще не скоро откроются для наших банков, кредитовавших в основном несырьевые отрасли. В-третьих, несмотря на то, что Казахстан имеет в совокупности в Нацфонде и золотовалютных резервах 50 млрд долларов, глава государства ограничил ежегодные трансферты из Нацфонда в госбюджет фиксированной суммой в восемь миллиардов долларов.

Таким образом, огромная для Казахстана сумма внутренних накоплений останется замороженной и не будет привлекаться для повышения качества собственной экономики, ее промышленности и инфраструктуры! Активы Нацфонда предполагается нарастить к 2020 году до 90 млрд долларов (30% к ВПП), но при этом из-за нестабильности на мировых финансовых рынках совершенно не ясно, какие инструменты и какая валюта будут надежны для вложений.

Механизма трансформации доходов от нефтедобычи в развитие несырьевых отраслей как не было, так и нет. В первой половине этого десятилетия котировки на нефть выросли в 10-15 раз, на цветные металлы в 3-8 раз, но инвестиционная стратегия страны так и не повернулась к нуждам реального сектора экономики, этот шанс правительством не был использован.

В настоящее время Минфин ведет переговоры со Всемирным банком о привлечении займа в один миллиард долларов на покрытие дефицита республиканского бюджета. Фондом "Самрук-Казына" планируется привлечение долгосрочного кредита от Азиатского банка развития (АБР) в размере 75 млрд тенге для финансовой поддержки малого и среднего бизнеса (МСБ). При этом целый миллиард тенге (6,7 млн долларов) в бюджете-2010 собираются истратить на разъяснения чиновниками послания президента!

Цифры: фантазии и реалии

Стратегическим планом предусмотрено достижение следующих ключевых показателей развития страны: доля обрабатывающей промышленности в структуре ВВП составит к 2015 году не менее 12,5%, к 2020-му - не менее 13%. При этом доля несырьевого экспорта в общем объеме экспорта возрастет с 10 до 40% к 2015 году и до 45% к 2020-му, а производительность труда в обрабатывающей промышленности и сельском хозяйстве увеличится, соответственно, в 1,5 и 2 раза к 2015 году и в 2 и 4 раза к 2020-му.

Однако под этими воздушными замками довольно шаткая основа. Так, с гордостью отмечается, что "за 2009 год рост экономики составил 1,1%, в промышленности - 1,7%. Мы оказались в, "группе прорыва" стран с положительными темпами роста". Но, во-первых, значительную роль в приросте промышленного производства сыграли объемы добычи сырья и благоприятная ценовая конъюнктура. В обрабатывающей промышленности произошло снижение объемов производства на 4,5%, экспорт казахстанской продукции сократился почти на 40%. Во-вторых, кризис затронул все страны, но ВВП по сравнению с 2008 годом, к примеру у Азербайджана, вырос на 9,3%, Узбекистана - на 8,1%. Причем в последнем производство промышленной продукции увеличилось на 9%, сельхозпродукции - на 5,7%, общий объем инвестиций в экономику - на 24,8%. В 2010 году узбекское правительство ждет роста ВВП на 8,3%, тогда как Казахстан - на уровне 1,5-2 %.

Безусловно, обновление промышленности на основе новых технологий и обеспечение занятости граждан своих стран - основной мировой тренд ближайших лет, которые станут годами бума для инжиниринговых компаний и компаний, производящих продукцию нового машиностроения. Но это там, на кризисном Западе, у нас же объемные показатели экономического роста и в этом десятилетии рассчитаны на сырьевой сектор.

Например, в "нефтянке" необходимо направить больше нефти на переработку, в металлургии - создать новые переделы. Сырьевые компании готовы вывозить сырье, но не поддерживать проекты по его переработке на территории Казахстана. И это понятно: абсолютное большинство добываемых стратегических ресурсов в стране контролируется иностранцами, которые не заинтересованы вкладывать значительные средства в модернизацию основных фондов для перехода к следующим переделам и повышения конкурентоспособности. За доказательством далеко ходить не надо. В "нефтянке" собираются за счет заемных средств и повышения стоимости нефтепереработки лишь модернизировать имеющиеся НПЗ, строительство нового современного завода в обозримой перспективе не предусматривается.

Похожая ситуация и в медном гиганте - корпорации "Казахмыс". Ее производственные фонды изношены на 40-60%, но китайский кредит в 2,7 млрд долларов она вложит не в создание новых переделов, а в добычу сырья с последующим его экспортом преимущественно в Китай. За границу уходят 95% всей произведенной в стране меди, 82% цинка, 77% свинца. Обратно везут сплавы, несложные в изготовлении металлические изделия.

В структуре промышленности наибольшую часть занимает горнодобывающая промышленность, в общем объеме выпуска производственной продукции доля машиностроения не превышает 3%, химической промышленности - 1%. Создание новых производств требует не только денег, но и комплекса сервисных услуг, которые предполагают использование дорог, электроэнергии, отопления, воды, газа, квалифицированных специалистов и т.д. Со всем этим большие проблемы.

Кроме того, по словам министра охраны окружающей среды Нургали Ашимова, ни один проект программы ФИИР до сих пор не прошел экологическую экспертизу. А ведь Казахстан находится в пятерке самых грязных стран мира. По мнению специалистов, негативно скажется на состоянии озера Балхаш строительство Мойнакской ГЭС. Вызывает недоумение и то, каким образом строительство таких инфраструктурных объектов, как гидро- и угольные электростанции, может внести вклад в диверсификацию и инновационное развитие Казахстана.

Что касается роста доли обрабатывающей промышленности, то она - доля - в течение последних лет составляет около 10-11% к ВВП, а к 2020 году ее предлагается довести до "не менее 13%". А ведь тремя годами ранее правительство собиралось к 2015 году достичь уровня в 15,4% от ВВП. Росту последнего показателя следует уделить особое внимание.

Согласно посланию президента, ВВП с немногим более 100 млрд долларов на начало этого года должен подняться почти до 300 млрд долларов к 2020-му. И снова видим возврат к старому: такие планы были в 2007-м, когда хотели достичь таких результатов к 2015 году с предполагаемым ежегодным ростом экономики в среднем не менее 10%. Этим планам помешал кризис, и столь оптимистичные темпы роста в стране в текущем десятилетии не предвидятся.

Рисков более медленного восстановления мировой экономики и возникновения временных турбулентностей со стороны в первую очередь финансового сектора никто не исключал. Развитие же секторов, ориентированных на внутренний рынок, как полагает вице-премьер Ербол Орынбаев, будет "ограничиваться медленным восстановлением потребительского спроса и банковского кредитования".

Но главное, отмечает директор ТОО "Институт директоров" Сергей Филин, в приводимых документах нет цифр "дохода на душу населения, дохода домохозяйства и т.п. Если мы и достигнем указанных цифр, то это не означает, что люди автоматически будут жить лучше. Это может означать, что богатые станут еще богаче. А бедные еще беднее".

Аграрный туман

Особая роль отведена динамичному развитию агропромышленного комплекса. По сравнению с 1990 годом доля сельского хозяйства в структуре ВВП сократилась почти в шесть раз. В основе этого - не только структурные сдвиги, обусловленные ростом промышленности и услуг, но и абсолютное сокращение аграрного производства. В ближайшие четыре года аграрии должны "как минимум в два раза повысить производительность в агропромышленном комплексе" и на 80% обеспечить продовольственную безопасность страны. За счет чего производительность труда поднимется в два раза, если 70% казахстанского парка сельхозтехники произведено до 1991 года? Каким образом аграрное ведомство намерено доводить долю отечественных сельхозтоваров во внутреннем потреблении до 80%, если сегодня с большим трудом достигает 20%?

Профессор кафедры менеджмента Казахского национального аграрного университета (КазНАУ) Галижан Мадиев сетует: "Нужно создать эффективно функционирующие инновационные системы. Но пока более чем за 15 лет с момента нашего перехода к рынку продуктивность полей и ферм остается на том же уровне". Сегодня значительная доля потребляемых продуктов поставляется к нам из других стран. Уровень сельской безработицы зашкаливает за 50%.

Безусловно, мы можем стать крупными поставщиками мясо-молочных продуктов, например говядины, на внешние рынки. Но только не в названные сроки. Основой животноводства сегодня являются низкотоварные личные подсобные хозяйства с беспородным и низкопродуктивным скотом. Удельный вес племенного скота в стаде не превышает 5%, что в 10 раз меньше, чем в развитых странах. Цикл воспроизводства поголовья скота составляет три-пять лет, а полное обновление стада высокопродуктивными животными предполагает еще более длительный срок.

И покинет отчий дом мученик науки

Предпосылкой инновационной экономики является образование. Однако если в 1991 году расходы на образование в Казахстане составляли 7,7% ВВП, то сегодня - около 3%. "Где взять квалифицированные кадры для всего этого, - задает риторический вопрос г-н Филин. - Несмотря на кризис, свободных квалифицированных кадров нет. И не будет при существующем уровне образования". Действительно, сложившаяся здесь ситуация оптимизма не вызывает.

Избавившись от всеобщего бесплатного образования в вузах и наплодив в стране множество "университетов", власти качество образования не повысили. Конечно, финансирование образования за последние 10 лет увеличилось в семь раз, но в структуре его финансирования 82% составляет заработная плата. К примеру, на капремонт и приобретение основных средств тратится всего по 3% от всех затрат на школу.

Сегодня государство решает преимущественно проблему доступности начального и среднего образования (и комментарии премьера Карима Масимова к указу президента РК "О стратегическом плане развития Республики Казахстан до 2020 года" это подчеркивают), но мало влияет на процесс подготовки кадрового потенциала, который и должен решать практические задачи инновационной экономики. Если на Западе гарантом доступности высшего образования является государство, то о Казахстане этого сказать нельзя. В частности, в среднем по Западной Европе на 10 тыс. населения приходится 300 бюджетных студентов с затратами на уровне 10 тыс. долларов в год на каждого, в Казахстане - лишь 22 бюджетных студента (в 2008 году). Неравный доступ к образованию уже привел к снижению уровня общего образования, утечке мозгов и общественному размежеванию.

Слово о МСБ

Эксперты единодушны в том, что за последнее время и бизнес-климат в стране ухудшается. Это подтверждает и статистика. Виной тому не только мировой кризис, но и не совсем логичные действия власти. Стратегплан-2020 революционных решений по исправлению ситуации не предлагает. Член Форума предпринимателей Казахстана Евгений Бессонов вспоминает: "Еще в предвыборной программе 2005 года президент Нурсултан Назарбаев говорил о достижении 40-процентной доли малого и среднего бизнеса в ВВП к 2012 году. Теперь этот результат переносится еще на восемь лет".

Положения Стратегплана-2020 по сокращению стоимости ведения бизнеса, по словам г-на Бессонова, уже четвертая по счету попытка за последние несколько лет облегчить жизнь МСБ. "В 2007 году говорилось о снижении НДС, в результате снизили на 10 процентов корпоративный подоходный налог", - рассказывает он. Вторая попытка снизить налоговое бремя относится к январю 2009 года, а третья - к осени того же года. С учетом того, что трижды эту инициативу властей постигла неудача, предприниматель выражает сомнение, что на этот раз им что-то удастся.

С предпринимателем согласен и первый секретарь Коммунистической партии Казахстана Серикболсын Абдильдин. "Коньком президента был малый и средний бизнес. На заре независимости президент ставил задачу пополнения малым и средним бизнесом 50-60 процентов ВВП страны, - говорит он. - Сегодня речь идет о 40 процентах. Это откат назад. Если посмотреть на соседний Узбекистан, который у нас критикуется, там уже сегодня доля МСБ в ВВП - 45 процентов".

Сергей Филин полагает, что предстоящие 10 лет бизнес будет работать, не обращая внимания на планы партии и правительства и избегая, по возможности, контактов с властью. "Конечно, можно вернуться к плановой экономике и заставить бизнесы плясать под дудку государства. Но бизнесы начнут сопротивляться", - уверен эксперт.

В Казахстане надеются на то, что Таможенный союз откроет новые перспективы для МСБ. Но г-н Бессонов настроен более пессимистично. "Боюсь, из уже действующих предприятий к 2020 году никого не останется, а новые, с учетом существующего бизнес-климата, вряд ли будет возможно запустить", - считает он и полагает, что в ближайшее десятилетие легальный бизнес рискует вовсе исчезнуть. Представляется, что его мнение ближе к истине. Президент центра бизнес-информации, социологических и маркетинговых исследований BISAM Centra Asia Леонид Гуревич, представляя итоги исследования, посвященного оценке состояния и проблем малого и среднего бизнеса Казахстана, подчеркнул, что в организационно-правовой структуре малого бизнеса доля юридических лиц с 2001 по 2009 год сократилась в 1,8 раза.