Александра Самарина, "Время МН", 28 сентября
Я добиралась сюда единственно возможным путем - через два перевала - на машине МЧС, везущей тонну тротила на озера, образовавшиеся на поверхности ледника: нужно дать выход скопившейся воде.
Ехали мы три часа по узкой грунтовке, колеса скользили по грязи в полуметре от пропасти, и не хотелось смотреть вниз. Как только пойдут дожди, сообщение через перевал прекратится. Жители Верхнего Кармадона это прекрасно понимают и боятся изоляции. С прошлой пятницы им ни разу не завозили продукты. Что будет завтра?
- Почему государство о нас не думает? - снова и снова спрашивает меня Туркиня. - Почему не вывозит? Мы согласны в любое место уехать.
Женщины протягивают мне письмо с адресом: "Кремль, Владимиру Владимировичу Путину...". Они писали местным властям. Ответа не получили. "Хотели отдать Шойгу, но он к нам не спустился".
Спрашиваю:
- Где ваш глава?
Отвечают:
- Да он в городе живет, во Владикавказе, на улице Московской, 54. У него там квартира хорошая. Мы ему не нужны. Хоть бы сегодня на похороны приехал.
Похороны в Верхнем Кармадоне символические: на кладбище, на месте как бы могил, родственники втыкают вешки с именами погибших. Деревня недосчиталась девяти человек.
Когда я уходила, из телевизора доносился голос президента республики Александра Дзасохова:
- Верхний Кармадон не пострадал...
У спасателей нет наций
Работают в ущелье эмчеэсовцы из Ингушетии и Кабардино-Балкарии, кроме московских и осетинских. Спасатель первого класса Даурбек Идрис - ингуш. Как и все остальные, живет в палатке, выезжает на свой участок в полвосьмого утра, работает до темноты. Сегодня им обнаружены велосипедный шлем и гранатомет "Муха". Идрис показывает мне серо-голубой шлем, покрытый слоем грязи:
- Наверное, человек остановился на ночь в ущелье. Может, кто-нибудь опознает...
На второй день после катастрофы Идрис вместе с товарищами вывел из ущелья группу женщин и детей, застрявших на турбазе 7-го ПТУ. Шли через лес километров семь. Вывели всех.
Вспоминаю в разговоре с ним конфликт между осетинами и ингушами. Отвечает коротко:
- У спасателей нет наций. Я везде свой.
Ледник упал...
Колка относится к разряду пульсирующих ледников. То есть время от времени он просыпается и ползет вниз. Такое уже случалось: в 1835, 1902 и 1969 годах. По прогнозам Росгидромета, он должен был спокойно лежать еще как минимум десять лет.
Вот что говорит Василий Панов, заместитель начальника отдела высокогорных исследований Северо-Кавказского управления гидрометеорологических исследований, доктор географических наук:
- Мы наблюдали ледник Колку в семидесятые годы и сказали тогда: все, спите спокойно, ребята, ничего плохого не будет. Мы передали его институту географии, и они занялись научными игрушками на этом леднике. При определенных условиях новая пульсация могла произойти через сорок один год. Мы планировали начать наблюдение за ним с 2005 года.
МЧС уверяет: виной всему ледник, зависший на хребте аккурат над Колкой. Оторвавшись от скалы, он упал вниз и, проехав по ледяной горе, как по трамплину, свалился в ущелье. Со спасателями не соглашается Панов:
- Верхний ледник упал на Колку и раздробил его на части. Образовался стандартный горный обвал, по принципу снежной лавины.
Впрочем, и спасатели, и Росгидромет едины в главном: сход ледника - чрезвычайное и непредсказуемое явление природы. С этим категорически не согласен Лев Десинов, кандидат географических наук, заведующий лабораторией дистанционного зондирования Земли, представляющий Институт географии Российской академии наук:
- Когда ледник готовится к подвижке, появляются трещины, продольные и внутренние, происходит его разуплотнение. Словно тесто у хозяйки, ледник начинает разбухать. Потому что внутри - огромное напряжение. Наш институт раньше наблюдал этот ледник, самый большой знаток его, Леонид Рототаев, предсказывал эту подвижку. Называл сроки - или 70 лет, или половина срока.
- Кто отвечает за ледник?
- Следить за ним должна метеослужба, комитет по мониторингу окружающей среды. Надеюсь, теперь они этим наконец займутся. Последние два года Колка не наблюдалась. Признаки должны были появиться два года назад. Явные признаки - в начале этого лета. Они были наверняка. Очевидно, изменения начались в прошлом году. Если бы в местном университете была пара студентов, имеющих интерес к леднику, катастрофу можно было бы предотвратить - предупредить людей об опасности.
Раз-два и обчелся
Уже многим ясно - ледник требовал внимания. С этим согласен министр по делам гражданской обороны Республики Северная Осетия - Алания Борис Дзгоев:
- Специальная экспедиция должна ежечасно за ледником наблюдать. В последние годы наблюдение за ледником не велось. Сейчас принимается решение, чтобы работу такой экспедиции возобновить. Вот только с кадрами плохо: сейчас специалистов по ледникам - раз-два и обчелся.
Специалист Северо-Кавказского центра по мониторингу Юрий Ильичев жалуется:
- Раньше, до 1995 года, мы летали на вертолете каждый месяц, делали аэровизуальное обследование ледников и ледниковых озер. Месячный налет триста часов составлял. Сейчас за два года - три часа. Раньше у меня работало тридцать человек, в подчинении было пять высокогорных станций. Сейчас отдел высокогорных исследований при Северо-Кавказском центре трудится в составе десяти человек. Сегодня час лета стоит тысячу триста долларов. А деньги нам дают только на зарплату.
В постыдной нищете признается и Людмила Валиева, глава Владикавказского гидромета:
- Для того чтобы составлять прогнозы, надо работать по расширенной программе. Нужно наблюдение за количеством осадков. Но у нас сейчас половина осадкомеров разбита, а каждый из них стоит 15 тысяч. Сейчас их у нас десять. Минфин финансирует нас на 30 - 50 процентов. У нас сейчас три метеостанции и 19 постов. В 1988 году три стратегически важные станции были закрыты, потому что правительство страны сочло нужным профинансировать повышение заработной платы бюджетникам за счет внутренних резервов регионов... Некоторые наши высокогорные метеостанции перешли к Грузии, а Грузия прекратила наблюдение.
Спасти Санибу
Дзгоев сказал: наверху после падения части ледника остался зуб - раз в десять меньше той части, что отвалилась. Специалисты центра "Антистихия" при МЧС полагают, что он составляет 10 миллионов кубических метров. Чтобы снять этот вопрос на долгие годы, возможно, остатки ледника взорвут. Гляциологи института географии с этим не согласны - операция чревата опасностью для исполнителей. Вопрос еще не решен окончательно. У основания ледника появился запах серы - вызваны ученые из Москвы, они будут искать его источник.
Основная масса воды из образовавшихся озер пошла в сторону Верхней Санибы и стала ее подтоплять. Пиротехники убирают перемычки в районе этого села, чтобы вода ушла. В правительстве говорят: угрозы для населенных пунктов сегодня нет. Спасательные работы будут продолжаться до наступления холодов и возобновятся с наступлением весны. Объем работ огромный: сегодня задействовано 450 спасателей, 99 единиц техники, работали три вертолета, шесть кинологических групп. За эти дни пройдено три километра. На руках у спасателей - 115 заявлений на розыск пропавших без вести.
-----
Ледник "ждал" целый век Без малого ровно 100 лет назад в тех же кавказских горах сошел ледник. Схожесть трагедии вековой давности с сегодняшним потрясением пугает. Достаточно прочитать, о чем сообщали газеты тогда, и сравнить с тем, что они пишут сегодня.
РУССКИЕ ВЕДОМОСТИ, Москва, 1902.
Владикавказ, 5 июля. "Сорвался громадный ледник и продолжает сползать к селению Тменикау. Погибло 1500 овец и 70 лошадей. Носятся слухи о человеческих жертвах".
Владикавказ, 6 июля. "Сорвавшийся ледник находится в истоках реки Генальдона, в 30 верстах от Владикавказа. Опасаются за судьбу больных, купавшихся в минеральных источниках ниже ледника".
Владикавказ, 8 июля. "6 июля в истоках Генальдона в 10 часов утра сорвался второй ледник, покатившись по пути первого со страшной быстротой и остановившись в 12 верстах от места падения, пробежав все расстояние не более двух минут. Оба ледника сорвались с северо-восточного склона горы Джумарайхох, рядом с вершиной Казбека. Первым ледником задавлено 32 человека, вторым - 4 вышедших на поиски погибших".
Владикавказ, 10 июля. "Обвалившийся ледник запрудил совершенно реку Генальдон. Под обвалом погибло до 2 тысяч овец, 69 лошадей и 30 человек, бывших на теплосерном курорте Кермадон. Ожидается, что прорытие Генальдоном образовавшейся запруды способно вызвать большое наводнение, могущее затопить селение Гизель и станицу Архонскую".
Владикавказ, 28 июля. "Движением ледников уничтожена дорога от селения Саниба по Генальдонскому ущелью, и жители отрезаны со всех сторон. Начальник округа сообщает, что угрожает большая опасность селениям Нижнее-Тменикау и Верхнее-Кони: ожидают падения Малийского ледника".
Подготовил Вадим Эрлихман, кандидат исторических наук
-----
Скорбное бессилие Владимир Темный, Грани.Ру, 28 сентября
Прошла неделя с того дня, как ледник Висячий накрыл Кармадонское ущелье. Московские спасатели полетели домой. Остались местные. Но и они скорее всего уступят место менее квалифицированной силе - каким-нибудь группам по поиску останков погибших.
И теперь, когда сознание родных и близких тех, кто пропал без вести, волей-неволей смиряется с тем, что человек погиб, может быть, главной надеждой для них навсегда останется мысль о быстрой и легкой смерти замурованных в ледяное русло Кармадона. Ведь невыносимо думать, что в эти дни кто-то там, под грязно-ледяным панцирем, оставался жив, в сознании, сохраненный случаем в каменной щели, в тоннеле, в кабине машины...
Как и в случае с "Курском", остается тяжелый осадок от беспомощности большой страны перед бедой: ждущие помощи рядом, вот они, на расстоянии каких-то нескольких десятков метров. И есть время. Ничтожно малое время. Но ведь все-таки спасает целая страна. Конечно, "Курск" и ледник - случаи разные. Первая катастрофа рукотворная, вторая - стихийная. Но в том и в другом случае мы оказались не просто, а как-то вызывающе бессильными. "В России всегда хотят найти виноватого, - говорил на четвертый день после трагедии президент Северной Осетии Александр Дзасохов. - Мне хочется спросить: а когда в Швейцарских Альпах сходят мощные лавины и гибнут люди, кто в этом виноват?". То есть нас должна греть мысль, что и у нас не хуже, чем в благополучной Швейцарии. Видимо, и там уже семь лет как не ведутся наблюдения за лавиноопасными склонами и ледниками. Это там жалеют денег на регулярный облет и фотографирование смертоносных ледяных карнизов. Это там упорно возводят курортные коттеджи в тех местах, где уже не раз проползали ледники, лавины и селевые потоки. Наконец, это швейцарские власти не реагируют на вопли ужаса своих сограждан, оставленных и дальше жить на лавиноопасных направлениях.
Г-на Дзасохова раздражает, что кто-то смеет ставить вопрос "кто виноват?". Он, как и десятки его коллег в российских регионах, быстро усвоил, что президенту Путину не нравится, когда ищут стрелочников.
Но дело же не не в поиске виноватых. Просто горы, как и прежде, остаются на своих местах, и опасность, которую они таят для людей, от схода одного ледника отнюдь ничуть не уменьшилась, а даже наоборот. Равно как и корабли продолжают выходить в море на торпедные и иные стрельбы, а вертолеты летать в зоне досягаемости ПЗРК "Игла". Но если мы так и не поняли причины случившихся катастроф, если вина за все происшедшее осталась не персонифицированной, то опять вся надежда на случай - авось пронесет. Опять вертись на все 360 градусов, не зная откуда ждать беды.
Эта упертая позиция - виновата только стихия, но не люди - пугает своей агрессивностью. Тут именно агрессия - против любого, кто хочет как-то в дальнейшем обезопасить свою жизнь и жизнь своих близких.
В той же Швейцарии существует практика - на трассе возможного схода лавины, если уж нет возможности вообще не посещать эти места, делают своего рода "спасательные камеры" - обустраиваются каменные ниши, щели с таким расчетом, чтобы человек мог переждать стихию. Здесь медикаменты, теплая одежда, запас еды и средства связи. Любой проводник, местный житель знает, что в критической ситуации у него есть шанс отсидеться в таком более или менее надежном укрытии. О постоянном контроле за состоянием ледников, о системе предупреждения населения, мы просто уже не говорим.
У многих людей, оказавшихся в Кармадонском ущелье в девять часов вечера 20 сентября, было, наверное, какое-то время, чтобы попытаться спастись. Судя по тому, где могла находиться группа Сергея Бодрова, она располагала 3-4 минутами. Были ли рядом хоть какая-то щель, ниша, тоннель - это неизвестно. Зато достоверно известно, что здесь на всем пути ледниковой лавы не было ни одной подстраховки на этот случай.
Не берусь рассуждать, осуществим ли практически в здешних местах хоть какой-то способ уберечься от подобной беды. И вообще, какая там "телефонизация пещер", если телефонной связи и в местных селах-то нет. Все это фантазии от тоскливого осознания беспомощности - и своей, и государства, в котором живешь. Но очевидно, что обитатели ущелья были брошены на произвол судьбы. И ни на какие "спасательные камеры", да что там - на элементарное предупреждение метеорологов им рассчитывать не приходилось. Только на себя.
Александр Дзасохов пообещал поставить памятник погибшим. Это тоже важно - помнить об ушедших. Но порой памятники ставят не для того, чтобы помнили. А чтобы быстрее забыли. |