Александр Артемов, Правда.Ру, 3 февраля

Весь прошлый век в нашей стране прошел в неистовой борьбе за демократию. Ее жаждали все! Сегодня выясняется, что ее возможное появление несет в себе смертельную угрозу… экономике страны. Ибо сегодняшняя (как, впрочем, и вчерашняя) экономика России базируется все на том же бессмертном принципе - получении неэквивалентно завышенной прибыли.

Во имя демократии эсеры совершали теракты. В схватке за ее победу большевики организовали красный террор. В борьбе за чистоту ее идей передовые члены КПСС искореняли пережитки культа личности сначала Сталина, потом – Хрущева. Одновременно в жертвенном порыве за отстаивание светлых идеалов демократии же пламенные диссиденты клеймили позором передовых членов КПСС. Венцом этого бурного столетия стала блистательная победа – ну, конечно же! – демократически настроенных молодых реформаторов, ведомых мудрым Президентом, над цеплявшимися за власть партократами. И вот над этой неокрепшей (за сотню-то лет?) демократией вновь нависла угроза… И вот уже один из лидеров СПС, трепеща от собственной исторической значимости, восклицает: "Народ (ну, уж никак не меньше!) нам не простит, если мы позволим растоптать демократию!"

Если же отбросить иронию, то обзор новейшей истории нашей страны позволяет сделать ряд грустных выводов: несмотря на заявления о приверженности демократии, каждый этап ее развития очень скоро обретал черты, мало с демократией имеющие общего, что давало основания критикам для пересмотра методов очередного этапа. Как следствие – череда концептуальных переворотов: октябрьский переворот 1917 года (Ленин), "Великий перелом" 1929 года (Сталин), ХХ съезд 1956 года (Хрущев), пленум 1964 года (Брежнев), Перестройка 1985 года (Горбачев), разгром ГКЧП 1991 года (Ельцин).

Приходится признать, что каждый из названных этапов, обладая в своей законодательной базе всеми необходимыми чертами демократии, не оправдывал возлагавшихся на него надежд. Пользование демократическими инструментами не приносило того качества общественной жизни, которое можно было наблюдать в других странах, использовавших демократические механизмы. Именно это обстоятельство и создавало предпосылки к подготовке очередного переворота.

Самое время сориентироваться в дефинициях.

Демократия – это способ организации общества ответственных собственников. Хотелось бы подчеркнуть общественно ответственных. Для действенного функционирования демократических общественных механизмов необходима подлинная независимость членов общества. Эта независимость дается только наличием собственности (Достаточно вспомнить Достоевского с его максимой о "чеканной свободе"). Именно отсутствием подлинной независимости членов общества вследствие отсутствия собственности объясняется полное бездействие демократических механизмов при советской власти. А ведь Сталинская Конституция до сих пор считается образцом демократически составленного документа.

Совершенно иной стереотип поведения являют собой страны Запада. Именно наличие собственности – или хотя бы стремление к обладанию ею – является базисом активного осуществления демократических начал в этих странах. Объясняется это тем, что демократия – это наиболее благоприятная среда для цивилизованного приобретения и преумножения собственности. Именно собственники заинтересованы в действенном функционировании демократических институтов. Именно они финансируют эти институты, лелеют их и искореняют в них, по мере возможности, злоупотребления. Во имя СОБСТВЕННОГО благополучия.

Только в обществе цивилизованных собственников на практике может быть реализована и праволиберальная идея о минимально-инвазивном участии государства в экономической жизни. В таком обществе во имя преумножения капиталов собственники наилучшим образом позаботятся о развитии производительных сил. Для этого им не надо объяснять необходимость накопления и реинвестиции амортизационных отчислений, вложений в образование, НИОКР. Это условия прирастания их богатства, а значит, они не только будут это делать сами, но и заставят это делать всех нерадивых чиновников или пытающихся коррумпироваться политиков.

Но все это будут делать не всякие собственники, а только ОТВЕТСТВЕННЫЕ. А они откуда-то должны взяться и на своем историческом опыте убедиться в наибольшей личной благоприятности именно демократического способа организации общества. Кроме того, они должны убедиться в выгодности способов накопления и преумножения личного богатства, декларированных этим демократическим обществом: то есть развития ОБЩЕСТВЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА материальных и интеллектуальных благ.

Исторический опыт нынешнего отечественного корпуса собственников диаметрально противоположный. Состояние практически всех наших крупных собственников получено в результате неэквивалентного обмена в ходе приватизации и последующих фондовых спекуляций. Причем неэквивалентный характер наша приватизация имела как раз вследствие отсутствия демократических институтов, закрытости информации и коррупции при ее проведении. Иными словами – именно ОТСУТСТВИЕ ВСЯЧЕСКИХ СВОБОД и стало наиболее эффективным ИСТОЧНИКОМ СОЗДАНИЯ ЛИЧНОГО БОГАТСТВА. Причем, вследствие одномоментности приватизации – практически для ВСЕГО корпуса собственников. Поэтому добиваться ФАКТИЧЕСКОГО осуществления в нашей жизни демократических свобод, ОТЕЧЕСТВЕННЫЙ КОРПУС СОБСТВЕННИКОВ НЕ ЗАИНТЕРЕСОВАН объективно. А другие социальные группы не имеют для этого средств. Это не хорошо и не плохо. Это просто исторический факт.

Отсутствие демократических свобод продолжает оставаться естественной средой существования отечественного бизнеса. Коммерческая тайна стала еще более жесткой и всеобъемлющей, чем во времена советской секретности. Каждый ларек обзавелся решетками и крутыми охранниками. Результаты перевыборов руководства акционерных обществ опротестовываются с помощью вооруженной секьюрити, захвата офисов, голодовок, то есть средств, очень слабо созвучных понятию демократии. Сообщения о решении имущественных споров путем физического устранения оппонента уже давно стали привычной темой в СМИ.

И это понятно. Никакой способ бизнеса не может сравниться по своей экономической эффективности с простой операцией – взятием кредита без намерения вернуть его (либо просто не оплатить поставку продукции, либо просто не заплатить налоги). Похоже, такой характер действий стал массовым - то энергетики задолжали угольщикам, то алюминщики - энергетикам. Косвенным подтверждением массовости "эффективного" бизнеса в России могут служить факты увеличения фондового индекса RTS на 80% – и это при поистине символическом росте ВВП. Однако, такие "простые" операции при прозрачности демократических отношений явно невозможны. Поэтому цивилизованная демократия противопоказана самым "эффективным" формам отечественного бизнеса.

Все вышеизложенное в равной мере относится и к крупному, и к мелкому бизнесу. Просто в мелком бизнесе масштабы махинаций помельче, вроде реализации просроченных консервов. Но суть та же – получение неэквивалентно завышенной прибыли. Поэтому попытки нарисовать портрет честного притесняемого и стремящегося к "либерализации" мелкого предпринимателя в отличие от корыстного "номенклатурного олигарха" свидетельствуют либо об отсутствии представления о реальной картине, либо о конъюнктурном приукрашивании действительности.

Вполне вероятно, что в среде собственников остались романтики с комплексом Раскольникова, взявшие топор с искренним намерением направить полученные средства на благие дела развития общества. Однако, в силу малочисленности Раскольниковых по определению, они не могут оказать сколь-нибудь заметного влияния на общую картину. Обстановка с железной предопределенностью диктует им общие правила поведения. Нравственную же коллизию этих людей с исчерпывающей полнотой описал Федор Михайлович Достоевский.

По злой иронии судьбы партия одного из отцов приватизации – "ДВР" - проиграла первые же после приватизации парламентские выборы. Предпринимательская часть электората, систематически игнорировала и череду последующих выборов, вновь продемонстрировав полное равнодушие к демократическим механизмам. Это обстоятельство лишний раз подтвердило тот факт, что не всякий способ быстрого создания социальной группы, призванной поддержать демократические ценности, приводит к желаемому результату. Избранный для приватизации способ селектировал такую социальную группу, которой эти самые ценности оказались не нужны.

Это понятно. Успешная либеральная концепция базируется на двух фундаментальных тезисах:

- максимально возможное ограничение сферы вмешательства государства в бизнес;

- максимальная прозрачность и жесткое соблюдение правил цивилизованного бизнеса (Эти тезисы постоянно декларируют, например, Борис Ефимович и Ирина Мицуовна как цель демократических реформ).

Первый из этих тезисов горячо приветствуется отечественным бизнесом. Второй – так же непримиримо по умолчанию отвергается, поскольку угрожает самому факту его существования. Поэтому можно предположить, что, даже если правым силам за счет привлекательности первого тезиса удастся с помощью поддержки класса собственников прийти к власти, первые же их попытки на деле провести в жизнь второй из своих тезисов приведут к их немедленному от власти отстранению. Причем этим же самым классом собственников.

Попытки найти источник противодействия демократическим преобразованиям во властных структурах просто высосаны из пальца. Административные органы при любом раскладе работают по законам и инструкциям. Для их успешного и четкого функционирования достаточно, чтобы нормативные акты были ясными и однозначными. По большому счету, для работников административных органов безразлично, каким образом эти акты будут сформулированы: то ли путем демократической процедуры в парламенте, то ли произволом верховного вождя. В подобном же положении находятся и все наемные работники (а это 9/10 активного населения страны). Для них объективно не имеет значения, каков статус их руководителя: то ли это вольный собственник, то ли это назначенный вышестоящим органом начальник. Их положение определяется Гражданским кодексом и КЗОТом.

Из вышеизложенного напрашивается вывод о том, что в современной конкретно-исторической ситуации в России не сформировалась достаточно пассионарная социальная группа, коренным образом заинтересованная в осуществлении именно либерально-демократического способа организации общества. А еще Оливер Кромвель предупреждал, что без такой кровной заинтересованности затевать какие-либо перемены бесполезно.

Складывается впечатление, что демократия в России похожа на легендарного ковбоя Джо, который проскакал по прерии никем не замеченным, поскольку был просто … никому не нужен.

Так может быть не стоит ломиться в открытую дверь и навязывать тот способ регулирования общественных взаимоотношений, к которому все социальные группы, в лучшем случае, индифферентны? И коль скоро страна освободилась от марксистских догм, то чем лучше столь же никому не нужные догмы либеральные? Может быть, просто поискать такой способ регулирования общественной жизни, который даст конкретный результат в сегодняшних конкретных условиях?