voffka.com

Всяк в Берлине знал его,
Старики во фрунт вставали,
Дети - видя самого,
С громким криком обступали.

Был он болен. Проходил
По Кудаму[1] ежедневно,
С кем ни встретится, любил
Поздороваться душевно.

С километра - шел пешком -
Мог его узнать бы каждый.
Только случай с печником
Вышел вот какой однажды...

Видит издали печник,
Кто-то по Принцальбрехтштрассе
В сторону партийной кассы
Без дороги напрямик.

А печник и рад отчасти,-
По-хозяйски руку в бок,-
Ведь при кайзеровской власти
Пофорсить он разве мог?

Эдельвейсы в огороде,
И фундамент от шале,-
Никаких иных угодий
Не имел он на земле…

- Хальт, цюрюк унд доннерветтер!
Что задумал против касс? -
Зычный голос вплелся в ветер,
И от ветра не угас.

Разошелся. А прохожий,
Тихо лишь пенсне он снял:
- Гут гезагт! Ругаться можешь! -
Только это и сказал.

Постоял еще немного,
Дескать, шел бы ты, отец,
Или я пойду дорогой
Тут бы делу и конец.

Но печник, поправя лычки,
Китель рунами обшит,
По гестаповской привычке:
- Имя как твое? - кричит.

Тот вздохнул, пожал плечами,
В коже, тощий, невелик.
- Генрих,- просто отвечает.
- Гиммлер? - Тут и сел старик.

***

День за днем проходит лето,
Сорок первый - на порог,
И никак про случай этот
Позабыть печник не мог.

А по свежей по пороше
Вдруг к домишку печника
В новых "опелях" хороших
Два эсесовских полка.

Пес залаял беспокойно,
К окнам бросилась семья…
Штурмбаннфюрер:
- Вы такой-то?
Руки за голову:
- Йа…

- Комм маль хер, линкс! -
Взял шинель он,
Не найдет, где рукава.
Фрау же ему:
- За грубость,
За свои идешь слова...

Сразу в слезы непременно,
И качает головой.
- Шнелль-шнелль-шнелль,- сказал военный.
Дайне инструмент с тобой?

Ночь, промчались мимо кассы,
Тихо, пусто - чисто лес,
Поворот и Вильгельмштрассе,-
Главный дом всея СС.

В доме тихо, нелюдимо,
Даже катцхен не видать.
Тянет стужей, пахнет дымом,-
Ну Дахау - что сказать.

Только сел печник в приемной,
Чувствуя, что занемог -
Вдруг шаги, шум неуемный,
Ожил дом, и на порог -

Сам, в пенсне все, тот прохожий.
Печника тотчас узнал.
- Гут гезагт, ругаться можешь,-
Поздоровавшись, сказал.

- В лагере у нас утечка,
Газ уходит изнутри.
Не посмотрите на печку
Славной Фарбениндустри?

В руку кашлянул:
- Мне можно,
В базе чертежи пробить,
Обсмотреть чтоб осторожно,
А потом и починить?

Гиммлер согласился с этим,
Чертежи сыскались тут,
И - мы время не приметим,-
Печника уже везут.

Аушвиц. Ворота, тени,
Вышки, проволока, ток,
Тут судеб переплетенье
Закрывают на замок.

Печника проводят к месту,
Оставляют одного:
- Саботаж грозит арестом!
Здесь не бойся ничего,

Два полка СС скучают,
Только свистни - прибегут.
Пить захочешь - чайник чаю,
Ну, работай, ладно?
- Гут!

Он шинельку с плеч - рывком,
Достает инструмент.- Ну-ка…-
Печь немецкую кругом,
Точно лекарь, всю обстукал.

В чем причина, в чем беда
Понял. Добрая улыбка
На челе мелькнула рыбкой,
Только дрогнула вода.

Приступив, к печи приник,
Синим засверкала сварка,
Генрих там, а тут - печник,
Защищает марку.

И привычна и легка
Печнику работа.
Все доделать велика
У него охота.

"Справлюсь, Генрих, я с дырой,
Сделаю немало,
Чтоб кого в печь ни закрой,
Газ не упускала.

Генрих, ты пиши себе,
Все твои бумаги,
И не думай о трубе,
И о прочей тяге.

Трубы скрепим вот сейчас -
Это поправимо,
Тут делов-то - плюнуть раз,
Друг ты наш любимый…"

Так он думает, кладет
Шов по струнке ровно,
Варит он легко, любовно,
Как "Хорст Весселя" поет.

Печь исправлена. Под вечер
Он в Берлин успел едва,-
Гиммлер там устроил встречу,
Где сказал ему слова.

Молвил он,- забыть негоже,
Пыл тех слов хранит печник:
- Гут гемахт, работать можешь,
Гуте арбайт, мой старик.

И у мастера с "Циклона"
Зачесались вдруг глаза.
Но в руках его - баллоны,
Значит, вытереть нельзя.

В горле что-то запершило,
И не смог сказать в ответ,
А когда-таки решил он,
Поглядел - его уж нет…

***

За столом сидели вместе,
Чай с конфектой да под речь,
Все дотошно, честь по чести,
Обо всем, про ту же печь.

И расслабившись немного,
Рассупонясь за столом,
Начал тут печник с тревогой
Разговоры об ином.

Мол, за добрым угощеньем,
Чай, конфекты, пиво-квас,
Генрих, мол, прошу прощенья,
За скандалец возле касс,
Сознаю свою ошибку…

Только Гиммлер перебил:
- Шайссе,- он сказал с улыбкой,-
Я про то совсем забыл…

На морозец мастер вышел,
Повернулся не спеша,
Оглядел весь дом до крыши:
- Вот неделя хороша!..

Счастлив, просто даже жарко,
Влез в казенный мерседес,
И в ближайшей к дому арке
Тихо мерседес исчез…

***

Фрау не спала, встречает:
- Ну и как? - Душа горит…
- Да у Гиммлера за чаем
Засиделся,- говорит…

[1] Кудам - Курфюрстендам, улица в Берлине.